Верные друзья
Шрифт:
Распахивается дверь, и в кабинет вбегает Нехода. Вбегает с твердо сложившимся решением признать свою ошибку. Но при виде неприглядной фигуры Нестратова его снова начинают одолевать сомнения.
– Значит, такое дело... Что? Получилось!
– Он обращается к лейтенанту, но смотрит на Нестратова, который при появлении Неходы оставляет пиалу и хмурится.
– Значит, сложилось у меня убеждение, что должны мы приветствовать в лице этого товарища знаменитейшего нашего академика товарища Нестратова, который прибыл
Сомнения оставляют его. Лицо Нестратова как раз настолько сурово и начальственно, насколько ему и надлежит быть по представлению Неходы. Нехода обольстительно улыбается. Лейтенант смотрит на него, приоткрыв рот от изумления.
– Должны мы принести... Что? Глубочайшие извинения товарищу Нестратову Василию Васильевичу.
– Значит, вы теперь уверяете, товарищ Нехода, - спрашивает, придя в себя, лейтенант, - что гражданин этот - Нестратов?
Нехода делает широкий утверждающий жест.
– А от этого гражданина, - продолжает лейтенант, - недавно было заявление, что он - Нехода.
У Неходы что-то булькает в горле.
– Как?
– Потом гражданин взял свое показание обратно и заявил, что уже не знает, как его фамилия - Сичкин, Нестратов или Нехода, или, может быть, он Иванов, или еще кто нибудь...
– Сил у меня больше нет, - подаст голос из своего утла Нестратов, третий час выясняем, как моя фамилия... Тысячу раз я говорил, что Неходой назвал себя в переносном смысле.
– А протокол мне в каком смысле писать?
– голосом, в котором слышатся безнадежные нотки, спрашивает лейтенант.
– В переносном запрещено протоколы писать. Милицию тоже пожалеть надо. Она тоже не каменная... Если вы Нехода, так и говорите...
– То есть как это - Нехода?
– кричит Нехода не своим голосом.
– Почему допускаете? Жулик он, а не Нехода! Я - Нехода...
– А я - Нестратов!
– заявляет Нестратов.
За окном слышится сирена "скорой помощи". Хлопает дверь, и в управление строительства бодрым шагом входит Чижов в белом халате. Нестратов вскакивает, но Чижов предостерегающе сдвигает брови и едва заметно подмигивает ему.
– Извините, дорогие товарищи, - важно говорит он, - нам сообщили, что к вам попал наш больной из психиатрического отделения... Ах, вот он!
Лейтенант хлопает себя ладонью по лбу:
– С самого начала... С самого начала были у меня подозрения!
– Это я - сумасшедший?
– шепотом спрашивает Нестратов.
– От таких волнений, - обиженно говорит Нехода, - у самых ценных работников удар может приключиться. Работать надо как следует, товарищи врачи! А если б он убил кого-нибудь? А?
– Разрешите забрать?
– очень вежливо, даже вкрадчиво осведомляется Чижов.
– А вот сейчас мы оформим, - отвечает лейтенант, - и берите!
– А может, позже оформим?
–
– Зачем же? Мы сейчас... У вас, товарищ доктор, справочка какая-нибудь есть?
– Ах, справочка?
– растерявшись, говорит Чижов. Он усердно шарит по карманам, бормочет: - Сейчас... сейчас...
Тучи снова начинают сгущаться.
Но в это время появляются Лапин и Наталья Сергеевна. Они приходят, собственно говоря, немножко раньше, и Лапин успевает оценить ситуацию. Поняв, в чем дело, и едва сдерживая смех, он ждет окончания сцены. Но вот наступает момент, когда необходимо вмешаться. И Лапин вмешивается.
– Товарищи, товарищи, не горячитесь!
– говорит он.
– Произошло маленькое недоразумение. Документы этих товарищей отсутствовали, но теперь их привезли. Можно все проверить. Пожалуйста.
Он вручает паспорта Нестратову и Чижову. Царственным жестом Нестратов протягивает свой паспорт лейтенанту. Нехода переводит взгляд с одного на другого. Он понимает, что опростоволосился. Но, может быть, еще возможно спасти положение. Он бросается к Нестратову.
– Товарищ Нестратов! Василий Васильевич! Ну, что вы скажете, чепуха какая? Я-то ведь с самого начала...
Лейтенант глядит в развернутый паспорт, переданный ему Нестратовым, в полном остолбенении.
– Что ж это? Паспорт вы мне даете... Это же гражданина Чижова паспорт! Это кто же Чижов? Вы же?
Лапин бросается вперед.
– Ах, батюшки, я им второпях паспорта перепутал... Это вот его паспорт...
– Граждане, - говорит лейтенант без всякого выражения, - я сейчас стрелять буду!
Нехода стоит посредине комнаты и смотрит на всех безумными глазами.
Тихий закатный час над Камой.
Вода как зеркало, ветра нет, но бледно-зеленые листочки плакучих ив, склонившихся к самой реке, беспрестанно дрожат.
Наталья Сергеевна как зачарованная следит за игрой листвы.
Она идет над берегом рядом с Лапиным и крепко держит его за руку, точно боится, что он сейчас исчезнет. И слушает. Лапин поет вполголоса старую песню Дениса Давыдова:
Успокой меня, неспокойного,
Осчастливь меня, несчастливого,
Ты дай руку мне, недостойному.
Милый друг ты мой, моя душечка.
Я люблю тебя, без ума люблю,
Об одной тебе думу думаю,
Для тебя одной в жизни радуюсь,
Для тебя одной сердцем чувствую...
И Наталья Сергеевна шепотом повторяет:
– Для тебя одного сердцем чувствую!
Лапин поет:
Ты узнай, мой друг, про любовь мою
И улыбкою, словом ласковым
Успокой меня, неспокойного,
Осчастливь меня, несчастливого...
Наталья Сергеевна улыбается:
– Как я тосковала по этой песне... Как ждала!
Наталья Сергеевна и Лапин останавливаются.