Вертихвостка
Шрифт:
Чак зевнул и поднялся с постели, ощутив муки голода. Он быстро принял душ и побрился, насвистывая под музыку из радиоприемника. На этот раз он более тщательно, чем обычно, выбирал свой костюм. Оставшись доволен своим отражением в зеркале, он решил, что выглядит вполне респектабельно. Он надел свою лучшую спортивную куртку, одну из самых новых рубашек и брюки, на которых ещё сохранились наутюженные складки. Однако никто, даже малышка из Айовы, не заставила бы его надеть галстук. Он вышел из дома и поехал в "Сансет Дайнер", чтобы не спеша съесть бифштекс с зажаренным
Дверь открыла горничная. Элейн стремительно вошла, приветствуя его с улыбкой облегчения, и за обе руки увела его в кабинет. Она выглядела, как и подобало почтенной и респектабельной даме - костюм незамысловатого покроя и всего одна нитка жемчуга, и это позабавило Чака. Он прекрасно понимал, что Элейн оделась так специально для простодушной племянницы. Кроме того, его поразило другое чудо: во всем доме, куда ни кинь взгляд, не осталось ни малейшего следа от вчерашней вечеринки. Удивительно, как Элейн удалось такое.
– Она приехала?
Элейн подала ему стакан.
– Боюсь, что да.
Чак улыбнулся и прислонился к камину.
– Ну и как?
Вдова болезненно сморщилась, приложив руку ко лбу.
– Пожалуйста, не напоминай. Что это был за день! Я легла в постель почти в пять утра - я имею в виду мою собственную постель. Практически все утро я потратила на то, чтобы выпроводить последних гостей. Потом мне предстояло привести в порядок дом, нанести визит косметологу, сделать около десятка деловых звонков, и нестись в аэропорт встречать её самолет - боже мой, я выдохлась, совершенно выдохлась.
Чак потягивал напиток.
– Но ведь это был твой праздник, дорогая.
Элейн удрученно кивнула.
– Да, я знаю. Но он все-таки вышел из-под контроля.
– Она медленно улыбнулась и придвинулась ближе к нему, поигрывая его поясом.
– Хотя в нем были чудесные минуты.
Чак посмотрел в многозначительно сверкающие глаза и ощутил, как по его телу прошла дрожь. Он бы с удовольствием сейчас выкинул из головы племянницу и занялся тетушкой. Он глубоко вздохнул и распрямил плечи, напоминая себе о своей миссии.
– Может быть, мы лучше немного поговорим о Дженнифер? Ты ещё не забыла о ней?
Элейн засмеялась и отодвинулась, закуривая сигарету.
– Я сказала ей, что к нам зайдет очень приятный молодой человек и что я хочу, чтобы она куда-нибудь пошла развлечься. Наверное, сейчас она переодевается наверху.
– Какая она из себя?
Пышнотелая вдова присела на ручку кресла и собрала подол своей юбки в складки над пухлым гладким коленом.
– Очень милая, очень маленькая, очень застенчивая и невероятно наивная. Думаю, она тебе покажется весьма привлекательной. Само собой разумеется, поскольку я отвечаю за нее, пока она у меня гостит, я рассчитываю на твое в высшей степени джентльменское поведение.
– Разумеется. Она симпатичная?
– Достаточно симпатичная,
– Что ты имеешь в виду?
Элейн пожала плечами.
– Бедняжка ничего не смыслит в макияже и одежде. А что у неё за прическа - боже мой!
– Она закатила глаза и вздохнула.
– Думаю, мне придется пополнить её образование, если она собирается остаться в Нью-Йорке.
Элейн быстро подняла глаза и сунула руку в карман жакета.
– Да, пока я не забыла, вот деньги. Должно хватить на сегодняшний вечер.
Чак взял сложенные банкноты:
– Сорок зеленых?
Элейн улыбнулась:
– Твой гонорар и расходы.
Он спрятал деньги.
– Вообще-то, я не собирался вести её в "Копакабану."
Элейн безразлично пожала плечами.
– Достаточно, если ты хоть куда-нибудь её поведешь.
Он понимающе усмехнулся:
– У тебя какие-то планы на вечер?
– Ревнуешь?
– Немного.
Элейн погладила его щеку:
– Врунишка.
От двери послышался слабый звук, тихое покашливание. Элейн резко опустила руку, и Чак, повернувшись, увидел крохотную, похожую на куклу девушку, которая стояла в дверях, нерешительно улыбаясь и переминаясь с ноги на ногу. Элейн бросила на Чака быстрый опасливый взгляд, потом встала с подлокотника и подошла к племяннице.
– Дженнифер, милая, мы не слышали, как ты спустилась. И долго ты здесь стоишь, глупышка?
Миниатюрная, очень симпатичная девушка робко улыбнулась.
– Я помешала, тетя Элейн?
– Конечно, нет. Мы ждали тебя.
– Элейн взяла её за руку и через комнату подвела к Чаку.
– Познакомься, Чак Ланьер. Это тот самый молодой человек, о котором я тебе говорила. Чак, это Дженнифер, моя племянница.
Девушка, застенчиво улыбаясь, подала ему руку.
– Здравствуйте.
Чак на мгновение замялся. Его первым впечатлением от Дженнифер было, что она - самая маленькая и прелестная штучка, какую он когда-либо видел. В ней вряд ли было больше пяти футов даже в туфлях на высоких каблуках, а её изящество и грациозность взволновали его мужскую сущность до глубины души. Он стряхнул с себя оцепенение и пожал её руку, показавшуюся ему хрупкой и почти невесомой.
– Здравствуйте, Дженнифер.
– Ну, разве она не само совершенство, Чак?
– оживленно говорила Элейн, исподтишка бросая на него пытливый взгляд.
– Неужели я преувеличивала?
Девушка вспыхнула, опустив ресницы.
– Тетя Элейн!
Чак все смотрел на крошечное создание, очарованный её тонким голоском и прелестью мягких, как у маленького котенка, черт. Белокурые с рыжим оттенком волосы были туго зачесаны назад, собраны в пучок и перевязаны лентой. Губы лишь слегка подкрашены помадой, а цвет щек - целиком и полностью натуральный. Он заметил, что глаза у неё зеленые, даже зелено-голубые, детские и чистые.
Элейн взяла их за руки и потянула, плавно, но достаточно недвусмысленно, по направлению к прихожей.