Весь Дортмундер в одном томе
Шрифт:
– Послушай, девочка, а ты слышала что-нибудь о проезде пожилых людей?
Лифт остановился. Дортмундер открыл глаза и увидел, как распахнулись двери, открывая проход на седьмой этаж. Одна из женщин задумчиво произнесла:
– Знаешь, Арлин, в конце концов, идея об эскимосах была неплохой.
– Высадить стариков на льдину в море? Еще бы,- поддержала ее вторая.
Двери были открыты. Дортмундер тащил за локоть неугомонного Хауэя, который все не унимался:
– Приведи подружку, милка! Мы найдем много
Только после того как лифт с девушками исчез, Дортмундер отпустил локоть маленького сумасшедшего. Когда они шли по коридору, Уилбер сказал:
– Жаль, что мы заняты, да, приятель? Те две были согласны на все, как Бетти Грейбл.
– Единственная вещь в мире, которая меня сейчас радует это то, что мы скоро встретимся с Ж. К. Тэйлор.
– Хороший парень, да?
– В некотором смысле,- согласился Дортмундер и открыл дверь, ведущую в Супер Стар Ко, на курсы коммисаров и в Службу Межтерапевтического исследования. Ж. К. Тэйлор снова сидела на ресепшене и печатала бирки. Сегодня на ней была клетчатая рубашка с довольно глубоким вырезом и дизайнерские голубые джинсы. Когда дверь распахнулась, она подняла свои глаза и поздоровалась в шутливой форме:
– Привет, привет, вся банда на месте. Пришло уже трое ваших парней.
– Отлично,- ответил Дортмундер.
Между тем, Уилбер Хауэи жадно ловил воздух ртом. Он все наполнял и наполнял легкие воздухом и не отводил глаз от Ж. К. Тэйлор. Он медленно приподнимался на цыпочках, как будто тот объем воздуха, который он принял на борт, превратил его в воздушный шар. Наконец, выпустив немного кислорода, он произнес:
– Доро-о-о-гуш-ш-ша,- прозвучало как нечто среднее между вздохом и кваканьем лягушки.
Его рука, двигаясь как часть механического робота, потянулась к шляпе и убрала ее подальше от покрытой клочками волос головы.
Теперь она заметила его. Пальцы ее рук замедлили свое движение по клавишам пишущей машинки, а после и вовсе остановились. Левая бровь приподнялась, и уголки губ потянулись вверх в усмешке.
– Ну, посмотрите-ка на это,- произнесла она таким тоном, как будто кто-то обнаружил действительно ценный приз внутри упаковки «Крекер Джек».
– Снимаю перед тобой шляпу, детка,- сказал Хауэи и хотел это сделать, но видимо забыл, что уже снял свою широкополую соломенную шляпу с низкой тульёй.
Его вытянутая рука продолжала держать ее, и со стороны его головной убор напоминал летающую тарелку, которая проводила научные наблюдения за спариванием людей.
– Ты прелесть,- ответила ему Ж. К. Тэйлор.
Самоуверенность никогда надолго не разлучалась с Уилбером Хауэем. Покачав шляпой, он надел ее набекрень обратно на голову, похлопал по ее макушке, подмигнул и продолжил:
– Все, что ты сможешь взять от меня, будет превосходного качества, милка.
– Не обращайте на него внимания,- посоветовал Дортмундер.
– Почему?- спросила она, все еще пребывая в хорошем расположении духа.
Она
– Как тебя зовут, дорогой?- спросила она сахарным голосом, которого прежде он Дортмундер не слышал у нее.
Хауэи качался вверх-вниз, почти подпрыгивая, его большие водянистые глаза моргали.
– Детка,- прокричал он,- меня зовут Уилбер Хауэи. Я маленький да удаленький.
– И имеющий жизненный опыт.
– О, да, я идеален!
С полуулыбкой на лице Тэйлор протянула левую руку и коснулась нежно кончиком пальца челюсти Хауэи, прямо под ухом. Слегка наклонившись к нему, глаза в глаза, глубоко и методично дыша, она медленно, еле дотрагиваясь, провела подушечкой пальца и кончиком ногтя вдоль линии скул. Конвульсии Хауэя усилились, он дрожал всем телом. И когда ее пальчик достиг середины подбородка он уже просто стоял, выдохшись с открытым ртом.
– Очень хорошо,- произнесла она, похлопала его по щеке и обратилась к Дортмундеру:- В течение некоторого времени он будет вести себя тихо.
Она присела за стол и занялась пишущей машинкой. Дортмундер посмотрел на ошеломленного Хауэя, который продолжал стоять там и не двигался, а Ж. К. Тэйлор начала вновь стучал клавишами.
– Двигайся, не позорь меня,- завелся Дортмундер.
Наконец послышался долгий сдерживаемый до этого выдох Хауэя. Его глаза снова засверкали, снова веселая рассеянная улыбка появилась на его лице.
– Послушай, дорогуша,- начала он.- Я и ты, мы могли бы встретиться… После работы, почему бы нам… Скажи мне, мы могли бы взглянуть на мир, ах… Я и ты и родстер на двоих… Вайкики Мама!
Между тем, Тэйлор продолжала заниматься своей работой, как будто ничего и не произошло и кроме нее в комнате не было никого.
– Хауэи,- произнес Дортмундер твердо,- нам нужно в ту дверь,- и он потянул Уилбера за руку.
Хауэи позволил себя увести, но все еще продолжал оглядываться на нереагирующую Тэйлор. Когда Дортмундер впихнул его в дверь внутреннего офиса, тот крикнул девушке вслед:
– Придержи свой жар, детка, я скоро вернусь и добавлю огня, да-а!
– О нет,- проворчал Дортмундер и закрыл дверь.
В углу кабинета стояла очень большая обмотанная липкой лентой картонная коробка, которая изначально была заводской упаковкой для бумажных полотенец. На пианино громоздилась куча разнообразных вещей, на верхушке которой расположились две сумки из местного гастронома Balducci. Стэн Марч наблюдал через окно за трафиком на улице, а Энди Келп подбирал по слуху, нажимая одним пальцем на клавиши пианино, версию "Camptown Races". Все же он решился сделать передышку во время своей работы, чтобы поздороваться: