Весёлые зимние истории
Шрифт:
Мне совсем не понравилось, что какой-то снеговик – ой, то есть пластилиновик, тьфу, не выговоришь! – пытается меня воспитывать, да ещё и бестолковой обзывает.
– Ну и пожалуйста! – сказала я. – Ну и стой тут! А я лучше игрушки для ёлки достану.
И я открыла ближайшую коробку.
– Игрушки! – раздался оттуда возмущённый голос. – Вы слышали, что она сказала? Игрушки! Какие же мы игрушки? – это говорил турок в сверкающей чалме и красных шароварах. Я поняла, что здесь лежат старинные ёлочные украшения,
– Ах, как можно было вообще такое предположить? Неужели эта жестокая девчонка хочет, чтобы сломались мои тонкие стройные ножки? – заверещала балерина в серебряной юбке.
– Да как вас называть?
– Мы ёлочные украшения. А ты небось и не слышала о таких? – проскрипел маленький круглый повар в большом белом колпаке.
– Слышала, слышала, – мне надоело разговаривать с этой сварливой публикой. – Ну и лежите тут в своей коробке. Это вы, наверное, от старости такими вредными стали. А я лучше Деда Мороза под ёлку поставлю. Он новенький, красивый!
– Это кто Дед Мороз? Я Дед Мороз? Девочка, да ты, наверное, двоечница!
– Никакая я не двоечница! Я вообще ещё в школе не учусь!
– Значит, будешь двоечницей. Такая большая, а не отличаешь Деда Мороза от Санта-Клауса. Видишь, на мне куртка с ремнём, штаны красные, сапоги и колпак. И очки на носу! А у Деда Мороза шапка, тулуп и валенки. Ты, пожалуй, даже подарков не заслуживаешь.
– Ну и ладно! – мне уже хотелось заплакать от обиды. – Подумаешь! Некогда мне тут с тобой болтать! Мне снежинки из бумаги вырезать надо!
– Да вырезай, вырезай, кто ж тебе мешает, – ухмыльнулся Санта. – Только имей в виду, что получатся у тебя не снежинки, а бумажинки. Правда, Пластмассурочка? – обернулся он к пластмассовой Снегурочке, и та с готовностью закивала. – Так что в снежинках ты тоже не разбираешься, и вообще ты будущая двоеч…
Тут я нашла способ заставить ехидного деда замолчать. Я нажала на кнопку, спрятанную у него в пряжке на ремне, и Санта-Клаусу пришлось прервать речь на полуслове и запеть рождественскую песню.
Я подошла к ёлке. Она стояла ещё не наряженная, но такая красивая!
И хвойный запах тоже был красивый – и совсем не зимний, а тёплый и спокойный.
– Ёлочка, ну чего они все? – пожаловалась я. – Всё им не так! Всё неправильно! Так и Новый год неправильным будет.
Ёлка осторожно обняла меня двумя ветками. А ещё одной погладила по голове. Иголки почему-то были вовсе даже не колючими.
– Чепуха, не обращай внимания. И праздник будет правильным, и весь год хорошим. И подарки тебе подарят чудесные. И двоечницей ты никогда не будешь. Только знаешь… – она снова погладила меня веткой и прошелестела: – Я не ёлка. Я пихта.
Простые
Снеговик Мотя стоял во дворе дома номер восемь по улице Зимних Трамваев. Мимо шла семья из второго подъезда: папа Лёша, мама Ксюша и дочка Маша. Увидев снеговика, Маша остановилась и завопила:
– Вот! Вот такую метлу мне надо! Тогда я буду настоящая Баба Яга! И получу приз за лучший костюм!
– Но я же сделал тебе метлу, – напомнил папа.
– Ты сделал ненастоящую! А эта – настоящая! Может, возьмём? – Маша с надеждой посмотрела на маму. – А потом обратно принесём.
– Берите, берите! – Мотя протянул метлу. – И возвращать не нужно.
– Ну-у, – задумалась мама Ксюша. – А она чистая? Может, лучше у дворника попросить?
– Простите, мамочка, – сказал снеговик с интонацией доктора из детской поликлиники, – но где же логика? Дворник метлой что делает? Под-ме-та-ет! А у меня метла исключительно для красоты. Так какая чище? Берите и не сомневайтесь. Маша, обещаю, у тебя будет самый замечательный костюм на новогоднем утреннике.
Семейство отправилось домой, и папа Лёша понёс за дочкой метлу, как почётный оруженосец.
Какое-то время во дворе никого не было, а потом появилась Ольга Юрьевна из шестого подъезда, молодая, но очень хозяйственная дама. Она возвращалась из супермаркета и в каждой руке несла по большому пакету с продуктами.
Ольга Юрьевна остановилась и залюбовалась снеговиком, но потом вдруг ойкнула и всплеснула руками. Да так, что тяжёлые пакеты хлопнули её по бокам, и она снова ойкнула.
– Ой! Морковь-то я купить забыла! – воскликнула Ольга, глядя на Мотин нос. – А что за селёдка под шубой без моркови!
– Совершенно верно, Оленька, – согласился снеговик. – Без моркови – это не шуба, а так, пальтишко какое-то. Бери морковку. Бери-бери, не стесняйся. С наступающим Новым годом тебя!
Ольга Юрьевна поблагодарила, схватила морковку, прошла несколько шагов в сторону дома… и вернулась. Подобрала веточку, сделала из неё Моте новый нос, улыбнулась и улетела, празднично шурша пакетами.
Следующие полчаса Мотя провёл в обществе двух ворон и семнадцати воробьёв, а потом к нему радостно подбежал мальчик Федя, за которым спешила бабушка Зинаида Петровна.
– Бабуля! Посмотри, какой снеговик!
– Да что снеговик! Ты посмотри, какая кастрюля!
Зинаида Петровна с восторгом разглядывала Мотин головной убор – большую синюю кастрюлю, украшенную весёлым разноцветным хороводом нарисованных овощей.
– Вот! Вот именно о такой кастрюле я и мечтаю! Тут всё прекрасно – и форма, и размер, и цвет, и рисунок. А маме твоей я сколько раз объясняла, какой подарок хочу, – без толку! И сейчас небось на Новый год очередной крем от морщин вручит. А с морщинами я, выходит, ей не нравлюсь? Родной-то дочери?