Весеннее обострение
Шрифт:
А потом мать пришла, сама лично завтрак мне принесла и велела рассказывать про Нижний мир. Ну, я ей все рассказал. Она меня молча слушала, только время от времени начинала раздраженно хлыстом по колену похлопывать. Отобрал бы у нее кто-нибудь игрушку эту, что ли?
Глава 6
Так, надо отвлечься от мрачных мыслей! В конце концов, не мое это дело — взаимоотношения в семье Эрраде. И неважно, что большая часть этого семейства проживает сейчас под крышей моего дома. Пусть сами разбираются, а у меня припасено вполне себе невинное, но очень интересное
Я затеял изменение кадрового состава двора Аннет, я должен это и проконтролировать. Так, вызываю дочь.
Приходит Ханна, вся такая погруженная в раздумья.
— Что, — спрашиваю, — случилось страшного?
— Помимо развода Эрраде — ничего, — отвечает она.
— А что лицо такое грустное?
— Нормальное, папа, у меня лицо. Что ты хотел?
— Ты работу закончила?
— Какую?
— Фрейлин набрала?
Небольшая пауза, задумчивый взгляд Иоханны, а затем ответ:
— Да, папа. Четырнадцать штук, как ты и просил.
— Хм, штук?
— Ага, папа. Смотреть будешь?
Ну, догадливая у меня дочурка!
— Конечно, буду. А резерв есть, если что? Вдруг мне кто не понравится.
Иоханна легонько вздрагивает, изумленно хлопает ресницами, а затем совершенно ровным голосом проговаривает:
— Конечно, папа. Найдем. Как скажешь.
Вот и отличненько.
Расправляю грудь, поднимаю подбородок. Все, на подвиги готов.
— Давай, — заявляю, — строй их где-нибудь. Буду их проверять.
— Э… На порядочность, папа?
— То есть?
— Ну, ты просил, чтобы они были порядочные.
Я такое сказал?!
— Пап, — разъясняет Иоханна, — ты кричал, что фрейлины должны быть: а) девственные, б) порядочные. Это мама хотела красивых. Так я спрашиваю — на порядочность проверять будешь или на что?
— Дерзишь, Ханна?
— Ну что Вы, Ваше величество! Никак нет. Вам их где построить? Зал для церемоний подойдет? Но только завтра, хорошо?
Ну, наглая же девчонка! Хотя для будущей королевы очень даже неплохое качество. Вот только этого я ей точно не скажу, а то окончательно от рук отобьется. Наследница!
— Да, зал для церемоний меня вполне устроит. И, так и быть, потерплю до завтра.
— Дозвольте удалиться, Ваше величество.
— Дозволяю, доча, дозволяю.
Принцесса изображает глубокий реверанс и уходит. Ох, довыпендривается она у меня!
К полудню я решил, что хватит мне уже больным и несчастным притворяться. Раны нет, а небольшая слабость от потери крови, не повод валяться в постели. Только я собрался встать, как дверь открылась и вошла Саффа, я даже не успел решить, радоваться ее появлению или нет, как вслед за Саффой сморчок этот — начальник тайного сыска, Каро, вполз. С подносом. И оба весело так похихикивали. Ну, прямо таки сладкая парочка! Так и врезал бы по этой ржущей роже… интересно, прыщи ему Саффа выводила или этого врачевателя — Юсара, просил?
— Что приперлись? — мрачно осведомился я, — ладно Саффа, на нее хоть посмотреть приятно, а ты-то здесь зачем?
— Эрраде, веди себя прилично! — отрезала Саффа, — мы тебе обед принесли.
— Не стоило трудиться, для этого прислуга есть. Да и я не при смерти, сам могу до обеденного зала дойти.
— Все пообедали
Я хотел сначала выругаться на него как следует, но вовремя сообразил и жалобно так застонал.
— Идиот! — набросилась Саффа на сыщика нашего. — Ты что делаешь? Его же в бок ранили, а ты подносом со всего размаха!
Каро заблеял что-то виновато, а Саффа поднос убрала на тумбочку прикроватную и вокруг меня запорхала… птичка.
Подушку мне подняла, помогла сесть, заботливая такая. Я, на правах раненого, ткнулся носом ей в грудь (жалко, что балахоном прикрыта, в обнаженную приятнее было бы). Она даже не заметила этого моего финта.
— Лин, тебе удобно?
— Да, только голова кружится, — пробормотал я, плавно так вперед завалился и опять в грудь ее уткнулся.
Нет, не подкладывает она себе туда ничего и под балахоном этим корсет не надет… да, там вообще ничего не надето! Кажется, у меня сейчас проблемы будут, потому что тонкое одеяло не скроет моей реакции и если Саффа это заметит, то придет мне мандоса трындец. Хотя интересно было бы, что она на это скажет? Вряд ли обрадуется, не Амалия какая-нибудь все-таки. Я представил себе Саффу, которая ведет себя, как Амалия и тихо застонал. От смеха.
— Тебе хуже? — всполошилась волшебница. — Каро, Юсара скорее зови!
— Не надо Юсара — прошептал я, — мне уже лучше.
— Саффа, ты разве не видишь? Он тебя обманывает! — наконец не выдержал Каро.
— Прекрати! Зачем ему меня обманывать? — огрызнулась волшебница и аккуратненько меня от себя отстранила, прислонив к подушке.
Ну вот, все удовольствие обломал Каро этот. И зачем она его с собой притащила? Если бы она одна пришла, было бы куда интереснее. И как это я раньше на нее внимания не обращал? Надо признать, что не обращал потому, что некогда было. Фрейлины эти, четырнадцать куриц одна другой краше, все мое внимание занимали, стоило мне оказаться в зулкибарском дворце. А теперь вот, пока этих куриц поблизости не наблюдается, и никто обзор не загораживает, я вижу перед собой симпатичную девушку. И что самое главное — она не дура!
— Ладно, друзья мои, что у нас на обед? — бодренько спросил я.
Саффа осторожно поставила поднос мне на колени. О, курочка! Картошечка, поджаренная до золотистой корочки. Салатик какой-то. Отлично! Я принялся за еду, забыв, что я слабый раненый герой.
Каро испепелял меня взглядом. Ну, понятно, что он догадался, что мне и больно-то не было, когда он поднос на меня брякнул, и слабости никакой после этого я не испытывал. Но молчит. Зыркает на меня свирепо и помалкивает. Я послал ему ослепительную улыбку и обратился к Саффе:
— Над чем это вы так веселились, когда ко мне вошли? Расскажи, птичка моя, что нового вокруг творится, пока я здесь в одиночестве лежу.
Каро едва до потолка не подпрыгнул, когда я птичкой ее назвал. Ха! Это он не видел просто, какой улыбкой она на это обращение среагировала! Если бы увидел, то точно от злости умер бы.
— Твоя мать и Иоханна новых фрейлин дрессируют, — сдерживая смех, поведала волшебница.
— А старые куда подевались?
— Что, заскучал? — поддел Каро.
— Конечно. Это тебе, парень, что есть фрейлины, что нет их, без разницы, а я без женского внимания не привык.