Весенний Маскарад
Шрифт:
— Ох, Пит, только не говори мне, что цилиндр! — я притворно умоляюще замахала руками.
— Да нет же, не цилиндр! А такая вот шляпа, — показал он с гордостью чёрную шляпу с неширокими полями. И надел её, накинув себе на плечи плащ: — Ну, как я тебе? Я себе ещё углём усы нарисую! Уже пробовал и знаю, что мне идёт!
— Превосходная маскировка. Тебя родная мать не узнает!
— Уже не узнавала! — хохотнул друг. — Я в таком виде спускался вниз за пончиками и перепугал Эрви, который подумал, что к нам забрался граф Дракон Сажающий-На-кол. Он его боится! А Мэгги и Сюзанна теперь зовут меня Усатый Плащ.
— Превосходно!
— А ты во что оденешься?
— Я оденусь в… ну… я оденусь так, что меня точно никто не узнает, — таинственно улыбнулась я.
Я решила пока не говорить Питу, что играть роль наживки буду я. Питу я рассказала лишь в общих чертах о расследовании, о маньяке, о том, что он будет, возможно, пытаться прийти на вечеринку, чтобы увидеть там Эллен. Между тем, я глубоко задумалась. Получается, что я буду весь вечер находиться в костюме Эллен? А если я выйду на сцену в костюме Эллен и заиграю — не выдам ли я себя? Тем более, что красное платье Эллен совсем не соответствует нашей концепции номера от представителей тёмных сил весны. К тому же, пока я буду играть — не смогу следить за маньяком. Тут надо хорошенько всё продумать, посоветоваться с Амандой и с нашим костюмером-стилистом Ледой Рантр. Не взять ли мне с собой два костюма? А если взять — то второй какой?
— Надо же, какая интрига, — заметил агент 003.
— Нас Аманда обо всём просветит. Мы планируем операцию сейчас. Но мы должны всё успеть. И поймать маньяка, и забацать праздник. Ром очень надеется на нас. Вот он — самый первый, кого мы не должны подвести! Поэтому продолжаем.
И мы продолжили репетицию. Я критично следила за попаданием в такт, в темп, старалась походу выучить аккорды и мелодию наизусть — ведь мне желательно отработать игру на фортепьяно до автоматизма, чтобы смотреть в зал и по сторонам, а не уткнуться в ноты. Пит тоже старался, изо всех сил стремился, чтобы голос его наполнялся яркими эмоциями. В конце он и вовсе вошёл в роль и начал пробовать петь разными голосами и с разной интонацией, но я его остановила, чтобы не переигрывал. Ведь тогда бы наш номер выглядел очень комично, а это недопустимо: тёмные силы весны должны быть серьёзными.
* * *
Эллен была в лёгком шоке и замешательстве. К ней сегодня никого не отрядили, "дозор" агента 004 сняли. Она одна в квартире уже несколько часов. А ночь приближалась. Пол избегал её и не выходил с ней на связь, но Эллен думала, что он, возможно, получил особые указания Аманды Беллок. Однако, когда Эллен выглянула в окно, она увидела знакомый автомобиль перед подъездом. Любопытство взыграло вверх, и она решила выйти и посмотреть.
К своему удивлению, она обнаружила, что не ошиблась. Когда она подходила к машине, открылась дверца, и оттуда вышел агент Харрисон.
— Мэтт? — округлила Эллен глаза.
— А ты думала — ты одна? — усмехнулся старший коллега.
— Ты что, следишь за мной?
— Не за тобой, агент 007, а за тем, кто может следить за тобой.
— Может, зайдёшь в квартиру? Выпьем чаю, — предложила Эллен.
— Не беспокойся. Я уже заходил в квартиру.
— Что?!
— Мне нужно было проверить. Камеры, жучки и прежде всего телефон. А также геопатогенные и аномальные зоны, порталы и всё такое. Я сделал это
— Ну и что ты нашёл? — Эллен почувствовала, как холодает на улице. Она зябко поёжилась и скрестила руки. Выйдя из дома, чтобы посмотреть на машину, она оделась не очень тепло.
— Ничего особенного, — ответил Мэтт. — Никаких жучков. Телефон в полном порядке. Он даже не прослушивался. До сих пор. Геоаномальных зон тоже нет, и порталов тоже.
— Телефон? Что ты имеешь в виду?
— То, что я установил там прослушку на входящие звонки. Настало время понять, как действует этот тип. А чтобы не спугнуть его, я жду снаружи. И буду слышать голос и отслеживать координаты каждого, кто позвонит тебе в эту квартиру.
— Ох, — выдохнула Эллен и улыбнулась. — Аманда одобрила мой план, ловить его на живца, то есть на меня?
— Да, она так и намерена его поймать.
— Может, ты мне скажешь, кто это? — агент 007 доверительно посмотрела на агента Харрисона.
— Мы пытаемся это выяснить, — лицо Мэттью оставалось бесстрастным.
Эллен снова поёжилась.
— Иди домой, в тепло, а то заболеешь.
— Не заболею. А ты тут что, всю ночь будешь куковать?
— Да.
— С ума сойти. Ну ладно. Я пошла! Я тоже хочу поймать его и увидеть! — Эллен проговорила это искренне, ибо это была правда.
— Давно пора, — кивнул Мэтт и сел обратно в машину.
Эллен вернулась к себе, в квартиру Китти. Он засмеялась.
— Ну и дела! Жучки… Мои коллеги искали жучки, их нет. Геоаномальных зон тоже не нашли. Пауки не оставляют следов? Надо было спросить Мэтта, не нашёл ли он паутину?
Эллен прошла в большую комнату-гостиную. Телефон стоял на своём месте. На часах почти половина полуночи. Она посмотрела на карниз и увидела там новую паутину.
— Они думают, что мне грозит опасность. Беспокоятся обо мне. А я… я как маленький ребёнок, который играет возле динозавра или льва и уверен, что тот его не тронет. Он ведь правда не тронет. Мы подружились. Вот дела, сама с собой разговариваю!
Эллен весело и легко смеялась.
— Я схожу с ума, — сказала она паутине и расхохоталась ещё пуще.
Телефон зазвонил через полчаса. Эллен взяла трубку. Она уже знала, что это ОН.
Эллен замерла, вдруг словно воды в рот набрав: она вспомнила, что Мэтт их сейчас в этот самый момент прослушивает!
В трубке молчание. Потом, через несколько секунд, идиотский деревянный смех.
— Эй! Алло! — проговорила несмело девушка.
— Послезавтра. Ровно в полночь. Я приду за тобой. Я ведь знаю — ты собираешься на Весенний Маскарад. Это будет наша с тобой ночь, наш с тобой праздник. Готовься. Паук придёт к тебе, — раздался знакомый Голос средь внезапно наступившей тишины.
— Э… я… я поняла тебя… услышала… да, я приду туда, — проговорила Эллен, заикаясь. Она знала, что их слушает агент Харрисон, возможно, другие коллеги. Но она понятия не имела, как ей себя вести.
А Голос продолжал. Сегодня он говорил решительно, отстранённо, даже холодно. Куда подевалась эта задушевность? Эллен словно окатило ушатом весенней талой воды:
— Завтра ночью будет наш последний разговор на относительном расстоянии, Эллен. Подумай хорошенько. Попрощайся со своей прежней жизнью. Завтра у тебя будет единственный шанс повернуть назад. А потом — всё, точка невозврата. И твоя красивая смерть.