Весна, которой нам не хватит
Шрифт:
Наконец Эймери подошёл ко мне. Маршрут он продумал основательно: сперва мы заглянули в небольшую таверну на первом этаже постоялого дома, тихого и малолюдного. Впрочем, готовили там неплохо и даже дали возможность привести себя в порядок. А затем как-то очень быстро мы оказались на просёлочной дороге, узкой и немного размытой утренним дождём, петляющей между смешанным пролеском и каким-то пустым заброшенным полем. Если Эймери понял всё правильно, нам предстояло идти по этой дороге около получаса, потом повернуть направо у небольшого заболоченного озера, миновать ещё одну маленькую деревеньку, подняться по какому-то холму – и там, в лесу, искать то самое место, где когда-то
Я пожалела, что одета не совсем по погоде, точнее, плащ у меня был вполне тёплый, руки у магов огня вообще никогда не замерзают, но вот обувь подкачала. Тут бы охотничьи сапоги, а не туфли…
Какое-то время мы шли молча, я пыталась прикинуть время – что-то около трёх часов дня? В лучшем случае на месте бывшего Джаксвилля мы окажемся в четыре, к родственникам Реджеса попадём к шести вечера... А сможем ли мы потом отыскать в Вуджине экипаж до столицы и вернуться?
– Почему… почему вообще в КИЛ не было полицмейстеров? – озвучила я, наконец, созревшее и обретшее форму в словах недоумение. – Убили человека, а при этом никто не опрашивал студентов, никто…
Эймери ответил не сразу. Пожал плечами.
– Во-первых, родственников, преподавателей, сотрудников давно уже опросили. Тихо, чтобы избежать шумихи и паники. КИЛ и КБД блюдут свою репутацию, знаешь ли. Лестор не так давно занимает свой пост, а вот Корвин Аеш, директор КБД – тот ещё фрукт. Он на посту директора уже лет сорок и обладает большими связями в Сенате. Давний приятель Крайтона, между прочим. А во-вторых, официально, незамужние и неженатые молодые люди до двадцати одного года могут официально отказаться от допроса без присутствия своих родителей и опекунов. Что бы сказали твои родители или родители твоей изобретательно-мстительной подружки Аннет о том, что вас будут допрашивать в связи с убийством? Ну, и самое главное. Поймать неустановленного скверного им куда важнее, чем раскрыть убийство какого-то преподавателя.
– Который тоже – совершенно случайно – оказывается скверным, - подхватила я. – Сестра которого работала в приюте для скверных…
– Который сожгли пятеро беглецов, совершенно случайно оказавшихся в Колледже, где работает этот преподаватель, - закончил Эймери. – Совпадение на совпадении. И версия о том, что пятёрка безумцев убила его, опасаясь разоблачения – весьма завлекательна.
– Это не так! Ну, скажи, ты правда думаешь, что…
– Если бы не сомневался – давно бы уже сообщил, куда следует. Но пока что не сообщаю. И кстати, не исключено, что скоро терпение вышестоящих особ истощится и вместо меня придёт кто-то другой. Опытный и безжалостный следователь, например.
– Сколько лет Реджес работал в КИЛ? – спросила я, пытаясь уловить хоть какую-то зацепку.
– Четырнадцать.
– Он пришёл сюда работать, когда его сестра, как её там, Агравис, ещё работала в Джаксвилле. Он тоже мог там бывать, видеть нашу пятёрку, кстати, и тебя тоже… И…
– Ну и что? Ты думаешь, мы бы запомнили друг друга? И вспомнили бы десять лет спустя? Затаили бы злость? Да я никого бы сейчас не узнал из тамошних преподавателей, не знаю, какой памятью на лица надо для этого обладать. И наоборот тоже. Детей было несколько десятков, тихие, забитые, голодные сироты в одинаковой поношенной одежде, которых регулярно били и мучали все, кому не лень. Твой приятель Лажен несколько раз при мне плескал своей кислотой в провинившихся ребят по приказу учителя. Был там и один любитель молодого тела, оприходовал несколько
«Кому нужно?» – хотела я спросить, но вовремя осеклась. В первую очередь, это было нужно самому Эймери: знать о том, что такое возможно в принципе.
Хоть как-то, хоть у кого-то, хоть для кого-нибудь.
Глава 22. Проклятое пепелище
Как-то сразу стало понятно, что на месте сгоревшего Джаксвилля ничего нового за эти десять лет не построили. Более того, вообще было неочевидно, что когда-то здесь, в лесу, существовал вполне обитаемый уголок. Такая глушь! Но ведь откуда-то сюда регулярно возили продукты, медикаменты, канцелярские принадлежности, прочие расходные материалы… А слуги, охрана, учителя – неужели они все поголовно проживали там же? Или добирались по неудобной, кривой и неровной лесной тропинке, пересечённой толстыми узловатыми корнями высоких деревьев?
Я споткнулась, наверное, в пятый раз, поскользнувшись на очередном корне, но Эймери удержал меня за шиворот. Подхватил под руку.
– Наверное, нам с тобой на роду написано бродить по всяким разным лесам, - неловко сказала я, вспомнив, как он вёл меня к домику у Лурдовского ущелья почти два года назад. Эймери не ответил.
– Здесь ведь должна быть другая дорога? – я снова заговорила первой. Идти по лесу молча не хотелось. Было тихо, как в каком-то ночном кошмаре: голые деревья, под ногами каша из корней, бурой прошлогодней листвы и обломанных веток, небо снова начинало хмуриться. Мало удовольствия гулять тут в темноте, да к тому же под дождём.
А если мы вообще заблудимся?
– Нормальная дорога к приюту вела из Вуджина, - коротко отозвался Эймери. – Продуктами и прочим закупались там. Я просто не нашёл подходящий экипаж. Впрочем, не уверен, что нас бы довезли прямо до места. Надо сказать, возница, которого я спрашивал о дороге, выглядел весьма шокированным. Подозреваю, что хотя информацию о Джаксвилле утаивали от местного населения, какие-то сведения всё равно просачивались, и слухи рождались соответственные.
– Поэтому ты бежал в сторону Саркса?
– Я бежал, куда глаза глядят. Мы же не знали, что и как здесь обстоит. Меня привезли сюда сразу после смерти матери, после, прости за пафос, крушения всего моего мира. Было как-то не до того, чтобы составлять карту местности. Впрочем, некоторые твои предприимчивые сокурсники, сбежав, действительно оказались в Сарксе. Там есть приют для бездомных детей. Обычных.
Я открыла рот для очередного вопроса, но в этот момент опять поскользнулась. Упасть Эймери мне не дал, но в попытках обрести равновесие я задрала голову – и остановилась, вцепившись Эймери в руку.
– Что… - начал было он, но проследил мой взгляд и тоже остановился.
На деревьях метрах в двадцати от нас были привязаны какие-то чёрные полотнища. Выцветшие, старые, на сильном ветру они, наверное, трепетали, как пиратские флаги, а сейчас, в безветренную погоду, да ещё и намокшие от утреннего дождя, свисали унылыми неказистыми тряпками. Помимо «флагов» между деревьев была натянута верёвка с завязанными на ней узелками разноцветных лент.
– Словно что-то огородили, - озвучила я, а Эймери довольно мрачно покосился на меня.