Весна, которой нам не хватит
Шрифт:
В этот момент что-то… случилось. Что-то пошло не по плану, знать бы только, чей именно план был нарушен. В углу завозились, зашебуршали, забарахтались, и я позволила свету вспыхнуть. И увидела что-то маленькое, всклокоченное, с копной ярко-фиолетовых волос и увесистой тростью в руках… да нет, не что-то, а кого-то!
Боевая библиотекарша в халате, сорочке, тапочках и старомодном ночном чепце лупила тростью по закутанной в чёрное фигуре, наплевав на все угрозы и опасности. Остановилась, перехватила трость поудобнее.
– Устроили. Ночью. В моей! Библиотеке! Бардак! Кавардак!!! Сандрин, ты с ума сошла, устраивай совещания у себя в кабинете!
Сандрин. Не Сандра, а Сандрин. Рин. Рина.
Ну, да… Да, конечно. Как
Я потеряла концентрацию всего на мгновение, свет погас – и тут же вспыхнул снова.
Темная фигура собралась с силами и отшвырнула щуплую библиотекаршу – она отлетела к ближайшему стеллажу, книги посыпались ей на голову. Я побежала к ней, молясь, чтобы старуха не свернула шею, а Эймери рванул к женщине и обхватил её руками. Несмотря на болезненную худобу, сила в нём была немалая, это я знала точно, и всё же малье вырывалась, как пантера. Я помогла подняться леди Фрагис – крепкая старушенция возмущённо бурчала, но стояла с трудом, а надо лбом у нее высилась здоровенная шишка.
То ли Эймери расцепил руки, то ли его жертва вырвалась сама, но тень рванула вперёд, однако маскировочную ткань он в руках удержал. В тот же момент леди Фрагис бойко схватила свою трость, лежавшую на полу, и подставила бежавшей прочь директрисе подножку. Та запнулась, рухнула на колени, а потом подняла на меня своё лицо, и я едва не заорала от ужаса.
О, да, это, безусловно, была директриса Лестор. Сандрин Лестор – а ведь её почти никогда не называли при мне по имени, разве что при знакомстве. И когда она рассказывала мне о своих жизненных горестях, я почти и не слушала, сразу уходя в свои мысли… Да, она говорила, что потеряла ребёнка, но мне почему-то казалось, что речь шла о младенце, да и вообще…
Но сейчас узнать директрису было практически невозможно. Волосы её поседели, а лицо... лицо постарело лет на десять, а то и все пятнадцать – не то что бы дряхлая старуха, но от прежней моложавой, холёной женщины не осталось ничего. Я бросила взгляд на Эймери, бледного, даже серого, растирающего виски. Вырвался ли из-под контроля его скверный дар, или он специально воспользовался им?
– Насчёт того, что отпустили девушку, – хрипло сказал он. – Ложь. Я видел. Да, моим словам могут не поверить… если они не подкреплены ничем. Но труп девушки… я смогу показать, где он лежит. Вы проломили ей голову крысоловкой, малье – как же всё-таки вас называть? Потому что была всего одна цепь? Потому что вам не нужен был свидетель?
– Случайно. Она притворилась спящей, когда я пришла, попыталась напасть на меня… Рука сама дёрнулась, схватила, что подвернулось.
Директриса поднялась на ноги, уставилась прямо перед собой. Коснулась своих щёк, лба, волос… Перед ней оказался застеклённый стеллаж, и она, безусловно, увидела своё отражение.
И завизжала так, что у меня чуть кровь из ушей не пошла.
В ту же секунду кольцо пламени окутало нас троих: меня, Эймери и леди Фрагис, чужое, стороннее, злое, но пугал не огонь, не пышущий в лицо жара – дышать сразу стало нечем. Сквозь огненную стену мигом заслезившимися глазами я увидела, как черная тень директрисы стремительно отступает. Зажмурилась, кашляя, пряча лицо на груди Эймери, не особенно соображая, как выбраться, можно ли выбраться и что делать дальше. Бороться с огнём с помощью огня же было бы глупо, дар Эймери тоже не был полезен в данном случае. Книги, деревянные стеллажи, даже деревянный пол – всё в библиотеке было просто создано для того, чтобы вспыхнуть сухой лучиной, жадно, мгновенно. Оно и вспыхнуло.
Что-то коснулось головы, плеч, застучало с сухой монотонностью затянувшегося осеннего дождя. И в то же время это не было похоже на дождь, действительно что-то сухое... песок?! С потолка действительно посыпался песок, только не золотистый, как на пляже, а прозрачный, острый, точно мелкое толчёное стеклянное крошево.
Я поняла, что Эймери уже нет рядом со мной, обернулась, и увидела и его, и малье Лестор, и – третью фигуру, потрясающую ярко-фиолетовой гривой волос. Кажется, помощь ей не требовалась: выглядела библиотекарша крайне воинственно, даже по-боевому. Двумя руками она сжимала яшмовую чернильницу, и, судя по лиловому синяку на лбу обалдело мотающей головой директрисы, варварское надругательство над книгами, библиотекой и лбом самой библиотекарши, напоминающей единорожью выступающей вперёд шишкой, не сошло Лестор с рук.
Я опустилась прямо на пол. Спустя несколько минут в задымленных развалинах библиотеки появились какие-то люди, наверное, слуги, охранники, преподаватели – я должна была узнать хоть кого-нибудь, но в упор не узнавала. Появился директор – я помнила, что это вроде бы директор КБД, но никак не могла вспомнить его фамилию. Подумала, что это становится традицией: встречаться с ним там и тогда, когда это совершенно не предусмотрено распорядком Колледжа, и помахала ему рукой. Охранники обступили Эймери, и тот отошел, передавая им директрису. Эймери подошёл, опустился на пол рядом со мной, и я чувствовала его дрожь, его отчаяние и усталость куда больше, чем свои собственные.
– Она не хотела. Я тоже не хотел, – сказал Эймери, опуская лоб на руки. Во всеобщей суете я не стала его обнимать – не потому, что не боялась, что нас увидят, а потому, что понимала – сейчас он чувствует свой дар ещё более нестабильным, неподконтрольным, опасным, чем когда бы то ни было.
– Знаю, – сказала я. – Ты… ты всё сделал правильно. Я тебя люблю, мой скверный Эймери.
А больше ничего сказать я не успела. Директор опять пытался увести меня прочь, и я сорвалась, что-то кричала своим измученным вдыханием дыма горлом, топала ногами и в итоге никуда не ушла. Леди Фрагис невесть откуда принесла воды и уселась рядом, словно маленький сторожевой воробей. Протянула мне стакан.
– Мне так жаль... книги, библиотеку, – пробормотала я, не зная, что ещё сказать. К моему изумлению, старушка только махнула рукой.
– Песок – это ваш дар? – я подняла голову к стеклянному потолку. То тут, то там зияли дыры, сквозь которые беззастенчиво пробивались лучи рассвета.
– Песок – это просто защита от пожара, – буркнула библиотекарша. – Рина не знала о ней, давно ещё придумали штуку такую, задолго до того, как она тут обосновалась. Эх, молодёжь...
Появились целители из Колледжа, подошли к Эймери, перекинулись парой слов – и отошли, как ошпаренные. Осмотрели леди Фрагис, чем-то смазали её шишку. Приблизились ко мне. Я замотала головой – не то что бы я чувствовала себя хорошо, но мне хотелось… хотелось быть наравне с Эймери хотя бы в такой мелочи. Довольно скоро прибыли люди из полицейского ведомства и неприметный, совершенно никакой на вид человек, настолько серый и однотипный мужчина, что сразу становилось ясно, что он-то и является представителем отдела по контролю над скверными. Эймери подошёл к ним и долго что-то объяснял. Потом они вышли из библиотеки, и я рысью отправилась за ними. Но меня остановили, а Эймери, обернувшись один раз, мотнул головой. Сказал одними губами: "подожди". Я стояла и смотрела ему вслед, потом сделала шаг вперед, и вдруг почувствовала мягкий, слегка болезненный укол в плечо. Перед глазами всё поплыло.