Весна на 45 минут
Шрифт:
– Отлично. Давай тогда, наверное, завтра. У тебя сколько пар?
– Четыре.
– Ок. Звякнешь мне, когда будешь ехать домой, чтобы я знал, когда мы встречаемся.
– Договорились.
7. Сто
В тот день Альма встала с кровати с легкими подозрениями. В воздухе витало что-то странное, что-то угрожающее, чего она никак не могла понять. Потянувшись, она побрела на кухню: нужно собираться в университет.
Утреннюю гармонию нарушил пронзительный вопль смартфона: "Внимание! Входящая трансмиссия!" Кому не спалось
Таникс.
– Братишка, что случилось?
– Альма, – Таникс задыхался, – три секунды назад я увидел самую страшную вещь в моей жизни.
– Какую? – голос Альмы был тверд как никогда.
– За пару часов биток потерял почти две тысячи долларов! Если еще вчера эфир уверенно держал двести долларов, сегодня он приближается к ста сорока!
– Что это за бред?
– Альма, как бы я хотел иметь такой же имплант, как у тебя! Рынки летят в тартарары, а ты спокойна, как кит!
– Может, потому, что я и есть кит? – подзадорила его девушка.
– Пес, пес, пес!
Металлическим голосом Альма сказала ему:
– Таникс, успокойся. Хватай битки и дуй шортить.
– Какие там шорты, когда быки разбежались?
– Успокойся, говорю. Ты стоп-лоссы поставил выше точки входа, бояться нечего.
– Блин, хорошо, что я тебя послушал. Заберу, наверное, битки насовсем, чтобы не слить за такую цену. И прикуплю, наверное, еще чуток.
– Вот теперь ты думаешь головой, а не тем местом, коим думать не положено. Хотя, знаешь, я бы все равно посоветовала тебе взять небольшой брейк и полностью забить на трейдинг, чтобы твоя голова стала абсолютно холодной.
– Ну, не знаю, а вдруг цены поднимутся?
– Вряд ли.
– Ладно, так и быть, отдохну часок.
– Молодец.
Таникс отключил связь, и Альма мгновенно бросилась к себе в спальню. Тепловая карта Coin360 горела багровым адским огнем. Девушка перепрыгнула на TradingView: медвежья свечка у всех криптовалют была в три раза длиннее, чем все предыдущие за год.
– Да, все, что было нажито непосильным трудом с мая прошлого года, исчезло, как туман под горячими лучами солнца, – пробормотала Альма. – За окном март – итого, почти целый год коту под хвост.
Ее внимание привлекли ярко-зеленые индикаторы стейблкоинов, привязанных к доллару. Контраст между зеленым и багровым заставил ее зажмуриться.
– Блин… стейблкоины, которые обычно стоят от девяноста с лишком центов до доллара, сегодня по доллару и пять-шесть центов. Как я вообще пойду на пары?
Альме действительно не было страшно, однако в ее голове шуршало много разных вопросов. Упадет ли эфир до ста долларов? Сможет ли он восстановиться после рыночного землетрясения, устроенного коронавирусом, нефтью и еще пес знает чем? Сколько вообще это все будет продолжаться? За размышлениями она не заметила, как поела, выбралась из дому и села в машину, чтобы ехать в университет. Только когда впереди замаячило знакомое бежевое здание, девушка вырвалась из порочного круга мыслей о будущем эфира.
Куратор группы
– Друзья, вы, наверное, знаете, что коронавирус уже в нашей стране. Завтра в университет вы не приходите: три с половиной недели карантина.
Бросив короткий взгляд на одногруппников, Альма увидела массу довольных улыбок, подавлявшихся из последних сил. Когда куратор ушла, разговоры разгорелись, как пожар. Все стали смаковать предстоящие прогулки с колонками и дружное поедание шавермы на базаре. В голове Альмы мелькнула картинка цеха, в котором пряталась BTCDAO.
Кто-то толкнул ее локтем.
– Эй, че ты завтра делаешь?
Тряхнув головой, чтобы разогнать мысли о поисках майнеров, девушка осмотрелась. Рядом с ней стоял Антон.
– Завтра мы продолжаем искать майнеры.
– А сегодня?
– И сегодня тоже. Кстати, – Альма посмотрела ему прямо в глаза, – ты выяснил что-нибудь про BTCDAO? Я тебя просила.
– Знаешь, – уверенность Антона в себе как альфа-самце мигом улетучилась, – я так ничего и не понял. BTCDAO пообещала мне биткойн за регистрацию…
– Целый биткойн? – перебила его Альма.
– Ну, по идее да. Я решил зарегаться, но смартфон матюкнулся, что места ему не хватает. Я стал чистить, потом в поле моего зрения появилась Яна, и понеслась.
После этих слов выражение лица Альмы изменилось, совсем немного, но парень заметил это.
– Стоп, стоп, стоп, вот про свой смартфон расскажи поподробнее.
В течение оставшихся пяти минут до начала пары подгнившие от постоянного возбуждения мозги Антона работали на износ, когда он пытался объяснить Альме, что же все-таки случилось с его смартфоном. Выслушав его, девушка ответила предельно кратко:
– Перепрошей смартфон.
На детальные пояснения времени не было: прозвенел звонок.
То не яростный морозный ветер ворвался в окно; то влетела в аудиторию молодая, но весьма придирчивая преподавательница, известная как "Звезда Парижа".
– Что-то слишком она дерганая сегодня, – прошептала Альма на ухо Антону: он выпросил у девушки разрешения сесть за парту рядом с ней.
– По-моему, она всегда была такая, – парень пожал плечами.
– Нет. Глядь на ее лицо.
Антон всмотрелся в лицо преподавательницы и понял, что имела в виду Альма. Глаза "Звезды Парижа", огромные, как колеса БелАЗа, не отрывались от экрана смартфона. В течение минуты ее веки ни разу не сомкнулись.
– Кажется, она баловалась маржиналочкой, – хихикнула себе под нос Альма. Антон бросил на нее недоумевающий взгляд.
– Запомни одну маленькую вещь, Шарапов, – шепотом сказала она ему. – Если ты не умеешь торговать, даже не смей мечтать о маржиналочке. Ну, а если ты не в курсе, что такое маржиналочка, я тебя успокою: это торговля с использованием чужих средств. Типа как кредит в банке, правда, это чуток грубоватое сравнение.
– По-моему, дело сейчас не в маржиналочке, – ответил Антон.