Весна Византии
Шрифт:
Конечно, Джон, который был в курсе всей этой задумки, находился сейчас в Керасусе. Асторре также принимал участие в подготовке, да и Тоби приложил руку к некоторым сюрпризам, ожидавшим последователей Пророка в восточных пригородах Трапезунда.
Первые лодки ткнулись носом в берег, и турки в тюрбанах и в сапогах, с короткими ятаганами наголо рассыпались по побережью, - и тут же начали падать ничком, заслышав короткие гулкие взрывы. Высадка приостановилась, но затем возобновилась, уже медленнее и осторожнее. С оружием в руках солдаты начали обыскивать пляжи.
–
– Смотрите за хижинами.
В рыбачьих хибарах была устроена сложная система ловушек, включавшая рычаги, падающие бревна и камни. В поисках возможных засад турки немедленно начали нести потери. Наконец, прекратив обыскивать берег, они собрались небольшими отрядами, и офицеры принялись давать им указания.
– Велят искать ловушки, - хмыкнул Асторре.
– Ну и Бог им в помощь.
– А будет еще что-нибудь?
– поинтересовался Готскалк.
– Разумеется, будет.
Иногда пояснения давал Асторре, иногда - Тоби. На всех дорогах были вырыты ямы как для ловчих зверей, аккуратно прикрытые землей. То же самое - и внутри домов. В укрытиях были закреплены самострелы. В одной роще прятался дикий бык, в другой - разъяренный кабан. Там, где спуск оказался слишком крутой, и невозможно было двигаться медленно, имелись натянутые проволоки; в другом месте на наступающих обрушивался целый камнепад. Были устроены системы рычагов, сбрасывавших то один убийственный снаряд, то другой, - от мешков грязи до ведер со жгучим маслом. Конечно, все это не более чем комариные укусы для наступающего войска, - но укусы весьма болезненные, приводившие к беспорядкам и требовавшие повышенного внимания. На другой стороне ущелья слышался непрекращающийся гул голосов, - это высаживающиеся на берег солдаты суматошно пытались занять предместья, то и дело терпя неудачи и подвергаясь всевозможным несчастьям. Если им доводилось найти хоть что-то ценное, они бросались туда всей толпой, словно вороны, дерущиеся за кусок мяса.
По другую сторону крепостных стен трапезундцы внимательно наблюдали за происходящим. Теперь, когда враг достиг пригородов, за его действиями можно было судить в основном по звукам, и лишь время от времени на открытом пространстве мелькали разноцветные тюрбаны.
– Это все?
– спросил Тоби.
– Нет, - с выжидательным видом покачал головой Николас. Тоби как раз хотел спросить, что будет дальше, когда начались взрывы.
Где именно они происходили, определить казалось невозможным. Лишь порой между домов или деревьев вырывалось облачко черного дыма, язык пламени и слышался гулкий удар, а затем - истошные крики. Асторре с довольным видом прислушивался к ним.
– Свечи, - пояснил он.
– Их расставили повсюду, различной высоты, чтобы они сгорали постепенно и поджигали бочонки с порохом. Чтобы эти сукины дети повзрывались внутри, а заодно и дома стали бы непригодны для жилья…
Некоторые взрывы были разноцветными, как фейерверки, другим предшествовали тревожные скрежеты и визги, устроенные словно в насмешку. И каждый взрыв трапезундцы на крышах встречали радостными воплями. Это рушились их дома - но они все равно ревели
После пятого или шестого взрыва, когда занялись и начали распространяться пожары, шум по ту сторону ущелья изменился в тональности, - так меняется настроение пчелиного улья.
– С них довольно, - объявил Николас.
– Теперь они начнут стрелять по нам из луков, даже если стрелы будут падать в ущелье. Если повезет, они их потратят немало.
– Объяснимая досада, - промолвил Тоби, глядя, как люди в тюрбанах сбегаются и выстраиваются на другой стороне, даже на таком расстоянии можно было разглядеть озлобленные усатые физиономии и рубахи, перепачканные алым и черным. Со звериной ненавистью они взирали на город, потрясая копьями, саблями и луками. Они взбирались на стену, окружавшую ущелье, - и это оказалось их самой большой ошибкой.
Взрывы начались в домах, расположенных прямо за спиной у разъяренной армии.
Детонации происходили одна за одной, так что едва лишь успевал улечься один фонтан из огня и каменных обломков, как другой тут же взмывал в небеса совсем рядом, с точностью хорошо отлаженного часового механизма. Белотюрбанные фигурки на стене падали, распластавшись, словно деревянные кегли, по которым ударил шар. Кровь струйками потекла по кирпичным укреплениям. Огонь стеной взметнулся в воздух.
– Война без огня ничего не стоит, - прокомментировал Николас.
– Это все равно что мясо без горчицы.
– Отличная работа!
– хрипло воскликнул Асторре. Радостные торжествующие вопли доносились отовсюду вокруг. Годскалк обернулся к бывшему подмастерью.
Николас немигающе встретил его взгляд и заметил по-фламандски:
– Надеюсь, на небесах мне зачтут очистку земли от неверных. Вы скажете, что все это недостойно человека чести? Обман и предательство? Но я отвечу на это: а как язычники обращаются с нами самими? И чего стоят средства, если цель - сохранение Божьей Церкви. На это вы скажете…
– Как ты смеешь предугадывать, что именно я скажу?
– возмутился отец Годскалк.
– Это моя привилегия, раз уж вы осмеливаетесь осуждать, - отозвался Николас.
– Ты стал слишком чувствителен, - парировал священник.
– Даже простой взгляд воспринимаешь как оскорбление. Я возвращаюсь в дом. Осада будет долгой и, похоже, мне следует основательно к ней подготовиться.
После ухода капеллана Тоби заметил:
– Мне это не слишком по душе…
Асторре сплюнул.
– В первый день у всех такое бывает. Он видел, как гибнут люди в Сарно. К тому же он и сам неплохой боец.
– Не сомневаюсь, - кивнул Николас.
– Только пусть правильно выбирает себе врагов.
Чуть позже он вместе с остальными спустился вниз, и когда увиделся со священником, никто больше и словом не обмолвился о происшедшем. Внешне их взаимоотношения ничуть не изменились. Да и не только внешне… Тот, кто ждал, продолжил ожидание. Тот, кто ускользал, также пока не хотел ничего иного…
Осада началась, и Трапезунд приготовился пережить ее.
Глава тридцать шестая