Ветер перемен
Шрифт:
Вечером мы засиделись за небольшим пиром в моем шатре. На вертелах жарилось пара барашков, рекой текло вино, и мой новый чашник, межевой рыцарь по имени Гюнт Холи ответственно и крайне вдумчиво выполнял свою работу.
Люди пели песни, я послушал военные байки и истории, немного поговорили про трудности и радости. Я, так же как и Джейме, особо не пил, благочестивый сир Хасти вообще не употреблял спиртного, а вот сир Лайл Крейкхолл по прозвищу Могучий Вепрь, сир Стеффон Свифт и еще несколько лордов приложились к спиртному основательно.
Утром
Сир Хасти получил первый приказ: по возможности не затягивая довести отряд до новой штатной численности — сто тринадцать рыцарей. Сотня простых воинов, десять десятников, два полу-сотника и командир, который должен приложить все силы к тому, чтобы в отряд попали лишь достойные и проверенные люди.
Сейчас, не выспавшийся, но, несмотря на это воодушевленный по самую макушку, сир Хасти и все его люди, почуявшие перемены, двигались позади королевских гвардейцев, демонстрируя безукоризненную выправку. Вместо Святой Сотни в Харренхолле остался гарнизон, который выбрал Джейме.
Не обошлось без насмешек со стороны других воинов. Кое-кто из свиты Джейме заметил, что возможно Святая Сотня совсем не так хороша в настоящем бою, как сейчас, на марше.
На такие слова я особенного внимания не обращал. Джейме, который знал огромное количество крупных и мелких деталей о множестве сражений и стычек, произошедших в Вестеросе, уже просветил меня, что во всех боях, в которых участвовала Святая Сотня, она показала себя вполне достойно.
Мы миновали замок Дарри, стоящий прямо на Королевском тракте, в половине дня езды от Трезубца. В войне Пяти Королей замок несколько раз переходил из рук в руки. Когда его захватил Григор Клиган, то он разграбил и вырезал весь род Дарри. Впоследствии Русе Болтон и вовсе поджог замок.
Кое-что я помнил про данное место. Здесь произошел инцидент между Джоффри и Арьей Старк. А потом Нед Старк был вынужден убить Леди — лютоволчицу Сансы.
Я потратил немалое время, лазая в сопровождении Геральда и гвардейцев по полуразрушенным подвалам. В конце концов удача мне улыбнулась — я нашел комнату, буквально забитую портретами, нарисованными маслом на холсте. Некоторые из них оказались порванными, иные испачканы, но большая часть выглядела вполне ничего.
Портреты в основном были Таргариенов — вся правящая династия с Эйгона до принца Рейгара. Плюс несколько других мужчин, не ставших королями, и около десятка картин с женщинами — все они выполнены на весьма достойном уровне.
Я знал, что хозяева замка — Дарри раньше славились как безоговорочные последователи Таргариенов. Думаю, они предвидели тяжелые времена и сложили все картины в одну комнату. Возможно, их и находили раньше — но кому нужна живопись в Вестероссе, тем более, когда Речные Земли полыхают в огне?
А мне они пригодятся
— Зачем тебе это дерьмо? — хмуро спросил Джейме, глядя как слуги принялись вытаскивать портреты и выставлять их на воздухе для просушки.
— Собираюсь основать королевский музей, собрать там различные диковинки со всего света и просто красивые вещи, а потом показывать послам других стран и городов, а также обычным людям. Черепа драконов у нас уже есть, старинных доспехов в арсенале хватает, наберу еще пару сотен различных безделушек со всего Вестероса — и вперед.
Джейме посмотрел на меня странным взглядом, но промолчал. Тем же вечером пара повозок отправилась в Красный замок.
Надеюсь, бабушка Дженна Фрей не будет на меня сильно гневаться, что я забрал фактически ее имущество, так как мы уже договорились, что после войны этот замок отойдет именно её семье. В каноне его получил Лансель, но по объективным причинам особого рвения это в нем не вызвало. Сейчас Лансель уже выздоровел и я надеялся, что под надзором и вниманием собственного отца, он не станет тем, кем стал в моей памяти.
Недалеко от Рубинового брода мы повернули на запад и дальше двигались вдоль Трезубца.
Могу сказать, что река выглядела неимоверно величественно — другого слова, наверное, и не подобрать. Противоположный берег, поросший лесом, терялся в синеватой дымке. Серые, неспешные волны умиротворяюще накатывались на берег. Летали многочисленные чайки. Пахло тиной и сгнившей рыбой. Ласковое солнце заливало все ярким, теплым светом и по воде бегали «зайчики».
Река здесь шириной не меньше мили, и я с недоверием спросил у Джейме, какой брод может быть в таком месте? Это не шутка?
— Тут не глубоко, местами можно даже идти. Да и дно песчаное и нет ила, — пояснил отец. — Но полноценная переправа войска или женщин возможна лишь с помощью лодок или паромов.
На одну из ночевок мы остановились в городе лорда Харроуэя — он так и назывался. Когда-то он принадлежал гордому и свирепому роду Харроуэев, но потом, после того, как род погиб, перешел к Рутам, которые им и владели в настоящий момент, сохранив старое название.
Всё семейство Рутов — коренастое и конопатое, высыпало нас встречать и преклонило колени. У них был забавный герб — на волнистом поле из зелёных и темно-зеленых полос конь, у которого вместо задницы имелась вторая голова! Этакий Тяни-Толкай вестероского «разлива».
Город оказался не таким уж и маленьким — здесь имелась двухэтажная гостиница, семигранная септа и большая круглая башня, выложенная из камня, обросшего лишайниками.
В этом месте мы задержались на сутки, воспользовавшись гостеприимством хозяев — люди перековали лошадей, помылись и немного отдохнули.
На протяжении всего похода я внимательно смотрел за Джейме и другими командирами — как они общаются с подчиненными, как командуют, что и когда делают, на что закрывают глаза и что позволяют и запрещают своим людям. Знать такие вещи очень важно и полезно.