Ветры империи
Шрифт:
Она закрыла рот Горна поцелуем, чтобы избежать возражений, но когда их губы с неохотой разомкнулись, он произнес:
— Это невозможно для тебя, а Лот — другой.
— Уверяю тебя, ни один Лев не пойдет на предательство своих — не было такого в истории прайда!
“Которую ты вряд ли знаешь”,— мысленно добавил Горн, а вслух возразил:
— Я пока верю своим ушам.
— И что же ты ими слышал?
— Лот во всем признался мне сам… — Он хитрил.— … и Ун это подтвердил.
— А кто такой Ун — разве он родич нам? Почему мы должны ему верить?
—
— Конечно,— просто ответила Нора.— Лот устранил Уна, вместе с другими ренегатами, и теперь возвращается в прайд.
— А то, что его уже избрали императором и что он сам вступил в сговор с Лидерами?
— Обычная военная уловка — подумаешь!..
— Значит, если он придет к вам со всем войском, вы его впустите?
— А чем мы рискуем? С ним меньше тысячи полноценных бойцов, остальное — хлам, мы его просто сметем!
— Лот ударит вам в спину — этого вы хотите?
— Милый, это только твои фантазии.
— Вы загубите все дело!.. Полагаетесь на свои мечи и на Сверхшиты, но если установки откажут — с чем вы останетесь?
— Послушай-ка, Горн, радость моя невообразимая,— сказала Нора, усаживаясь на него верхом,— чего ты добиваешься?
— Чтобы вы не погорели на собственной глупой доверчивости. У Лота с Лидерами сил уже сейчас втрое против вашего, а скоро подойдут еще. Ладно, вы не верите мне, но хотя бы слегка усомниться в Лоте вы можете? Держите его под контролем, не подставляйте Лоту спину, разделите его войско… Да понимаешь ли ты, дурочка,— Горн привлек девушку к себе, и она не возразила, только легонько куснула за ухо,— что мне теперь опасно иметь с вами дела?
— Погоди, Горн,— разве ты не пойдешь со мною к Тору?
— Чтобы он меня кастрировал?
— Что ты говоришь!.. Ты нужен ему, он поставит тебя Вождем.
— Ну да, посмертно! — хмыкнул Горн.— Знаешь, киска, либо уж вы верите Лоту и тогда предатель — я, либо все наоборот. По-другому не получается.
— Вот что, мой милый,— твердо сказала Нора, придавив пальцами его губы,— а теперь выслушай меня… Наверное, я бесчестная дура, если готова верить тебе во всем; к тому же Лот давно у меня на подозрении, хотя и по другому поводу. Но Тор — он другой. Никогда он не поверит чужаку, сколько бы тот ни убеждал его в предательстве родича, даже такого беспутного, как Лот. И здесь не помогут никакие, пусть и самые неоспоримые, доказательства… Таков уж Тор,— заключила она едва ли не с гордостью.
— Ваш несравненный Тор — слепец, возомнивший себя пророком,— жестко сказал Горн.— И ведет он вас в пропасть.
— Не надо, любимый,— попросила Нора.— Иначе поссоримся.
Вскинув руки, она поднялась с него и на носках прошла вокруг костра, раскачивая крутые бедра и подрагивая тяжелой грудью,— будто танцуя. Хотя Истинным подобные вольности запрещались настрого.
— О Духи, как мне легко сейчас! — засмеялась девушка.— Потому что без одежды, да?.. Это ты меня заразил!
— Чего ж плохого? — отозвался Горн, с удовольствием за ней наблюдая.— Ну подумай сама:
— Но ведь странно, Горн… Эта нагота будто проникает в меня все глубже и тревожит, требует чего-то. Я стала плохо спать, знаешь? Хочется сбросить с себя все, а затем сразу вспоминаешься ты… Или сначала ты? — Нора снова рассмеялась.— Ты не поверишь, но я теперь и думать стала иначе.
— Правда? — заинтересовался он.— Разве ты больше не любишь простых решений?
— В том-то и беда, что люблю. Только они меня больше не устраивают. Я стала порочной насквозь, Горн, я перестала верить! И если об этом узнают…
Гигант покачал головой удивленно.
— Как просто,— сказал он.— Стоило лишь снять с тебя кожуру… Послушай, девочка, а может, ты тоже — из Божественных? Недаром же они разгуливают нагишом.
— Но как это может быть связано?
— В человеке взаимосвязано все, Нора. И сокрушая одни устои, ты расшатываешь остальные.
Девушка вдруг подошла, пинком опрокинула Горна на спину и уселась ему на грудь.
— Например, вот эти? — насмешливо спросила она, покачивая коленями.— Ну что, зверюга, ты уже сыт?
Осторожно Горн сжал ладонями ее ягодицы, легко поднял девушку и поднес распахнутым входом к губам, словно сосуд с драгоценной влагой. И сразу Нора затрепетала всем телом, зажмурив глаза, а на лице проступила страдальчески-блаженная улыбка.
— Скажи,— неожиданно спросил он,— а в чем ты подозреваешь Лота?
— Мучитель,— простонала Нора.— Ну Горн!..
— А все-таки?
— Это наши внутренние дела — зачем тебе? — с трудом ответила девушка. Вцепившись Горну в волосы, она потянула его к себе, однако гигант не поддался, хотя и ему сейчас хотелось забыть обо всем. Но разве он не хозяин себе?
— Что, уже и среди Львов разлад? — спросил Горн. Нора отчаянно сдавила его лицо бедрами и почти крикнула:
— Я скажу — потом… Ну хватит, Горн, хватит!
С рычанием он приник к девушке снова и действительно надолго потерял голову. Раз за разом он подводил Нору к взрыву, и неизменно ее судороги отзывались в нем извержением, однако желания в Горне только прибавлялось. Но затем Нора стала кричать и биться все чаще, пока ее корчи не слились в один непрерывный, нескончаемый оргазм, и Горну пришлось силой отрывать себя от девушки, потому что оба уже были на грани безумия.
— Фу-у! — выдохнула Нора после продолжительной паузы, заполненной его осторожными ласками, и распахнула пьяные глаза.— Это уж слишком!.. Я начинаю тебя побаиваться.
— Тебе не понравилось?
— Мне очень понравилось, дурачок, до неправдоподобия!.. Но старики говорят, что опасно быть слишком счастливым: Духи могут усмотреть в этом вызов.
— Так что же? — Горн усмехнулся.— Отчего бы нам не бросить вызов Духам?
— Но ведь и правда, милый: разве смертные имеют право на ТАКОЕ? После этого все же теряет смысл, даже сама наша жизнь — короткая, суетливая… Действительно, Горн, мне теперь и жить как-то неловко.