Вэй Аймин. Книга 2
Шрифт:
– То есть если мы здесь будем работать, а потом решим уйти… то нас отпустят?
– Отпустят, – кивнул старик, – только инзы 76 дадут столько, сколько вы заработаете… а так, конечно, отпустят.
– Инзы тоже дадут? – Цин Вуи наигранно подивился.
– А что это за… дом, – Шилан указал на конусообразные строения с четырьмя крыльями. – Никогда не видел, зачем крылья? Как люди могут в таком жить?
– Это мельницы, – объяснил старик.
– Мельницы?
76
y'inzi, зд. серебряные монеты.
– Да,
Навстречу ехала повозка. Старик не стал сворачивать, пропускать повозку. Повозка проехала по другой полосе. Шилан и Цин Вуи переглянулись, вот значит для чего такая широкая дорога.
– А там что? – спросил Шилан.
Он указал налево, на небольшие продолговатые строения, из крыши которых шел черный, густой дым.
– Там печи, – ответил старик, – там варят металл.
Старик вздернул поводья, продолжил путь. Цин Вуи еще хотел расспросить старика, но Шилан остановил его, покачал головой.
– Мы не для этого сюда пришли, – шепнул он ему.
Они сели у дороги под деревом – отдохнуть, перекусить. Цин Вуи снял с плеча свернутую в куль и связанную ткань, развернул её, достал остатки валеного мяса и сухарь, протянул Шилану. Тот разорвал пополам кусок мяса и сухарь, протянул половинки Цин Вуи.
– Шаочжугон, это последнее, – сказал тот.
– Угу, – жуя, кивнул Шилан. – Там впереди поселение, – Шилан указал на юг, – купим у местных жителей что-нибудь, или поохотимся.
Они доели остатки, запили из бурдюка водой. Цин Вуи встал.
– Я по нужде.
Шилан кивнул.
***
Шилан сидел под деревом у дороги и всматривался вдаль. Везде, куда ни падал его взгляд, во взглядах людей, в их общении и поведении, в этих засеянных полях, даже в воздухе, парившим над Иншань, чувствовалась какая-то другая атмосфера, какой-то другой дух. Дух свободы? Дух благополучия? Шилан вырос у таких крестьянских полей, сначала с мутин, недалеко то дома, где их прятал шушу; затем, изъездив всю западную и южную часть Шань, с бродячей труппой, в которой играла его мутин; потом в военном лагере. Он наблюдал за бытом крестьян, но нигде он не чувствовалась такого раздолья и свободы, как здесь. Везде, где он рос, люди, замученные и уставшие, с безысходностью в глазах, вспоминались ему из детства и юности. Здесь же… даже тот старик… Шилан вспомнил – он улыбался.
Шилан прислонился к дереву спиной, его клонило ко сну. Вот уже несколько ночей в дороге, отдыхая урывками и почти без сна. Сейчас, сидя в тени веток, закрывающих его от уже порядком припекающего весеннего солнца… он закрыл глаза, закимарил. Но с дороги послышался топот копыт и сон моментально слетел. Шилан тут же открыл глаза, выпрямился, взглянул на дорогу.
Недалеко, на полном скаку, повязав поводья к седлу и натянув лук, неслась всадница… выпустила стрелу, стрела пронзила летящую птицу. Девушка притормозила крикнула что-то непонятное бежавшей рядом собаке, та понеслась за добычей через поле. Всадница почти доскакала до дерева, в тени которого сидел Шилан, натянула поводья, остановилась: ровная осанка и горделиво поднятая голова; собранные в хвост на затылке и перевязанные лентами волосы, растрепавшиеся немного от быстрого бега лошади; легкое платье из струящейся на ветру тонкой и лёгкой материи, небесно-голубое, короткое, до колен, а дальше узкие брюки и высокие, стянутые на щиколотках и голенях узкие гутулы; улыбчивое лицо и… синие глаза. Те самые синие глаза, которые он помнил еще с похода в Иншань почти три года назад… или четыре? Шилан приподнял доули, закрывающую его лицо и внимательно присмотрелся. Да, это он… вернее она. Тот самый мальчишка, которого он повстречал у реки с собакой, тот самый мальчишка,
Девушка, совсем еще юная, лет четырнадцати… она даже не посмотрела в его сторону, развернула лошадь и, улыбаясь, крикнула догоняющему её всаднику:
– Ты проиграл… опять. Еще раз – и я подумаю, что ты мне поддаешься.
Молодой парень поравнялся с ней. В парне Шилан узнал Хей Яна, того самого солдата, которого он оставил у себя пленным и, тем самым, спас от жертвоприношения. Парень кинул взгляд на Шилана, но Шилан успел опустить голову, прикрыл лицо доули.
– Вы легче, гонджу, – ответил парень, – поэтому быстрее.
– Ну… не думаю, – ответила девушка. – У тебя седло… смотри… в конструкция моего седла есть ленчик. И еще у тебя нет стремян. Тебе труднее управлять лошадью, приходиться сдерживать её бег, чтобы не упасть.
Шилан заинтересовано поднял голову, приподнял доули, посмотрел на девушку, она опустила ладонь на круп лошади, провела рукой по низу причудливого седла, на котором сидела. Такого седла Шилан в жизни не видел: высокое, выгнутое обтянутое кожей. Те седла, на которых ездили все, и он в том числе, состояли из куска кожи или войлока или другого мягкого материала, просто перекинутого через круп лошади, с небольшим уплотнением из кожаной подкладки и прикреплённой металлической ручкой для удерживания равновесия. И никаких приспособлений больше на них не было. На её седле, помимо высокого, жесткого сидения по обеим сторонам свисали приспособления в виде петель, куда она поставила ступни. Приподнимаясь на этих петлях она могла почти встать. Не удивительно, что она на полном скаку смогла отпустить удела и натянуть лук. Подобного он в жизни никогда не видел.
– Здесь две деревянные широкие доски, – начала она объяснять, – они скреплены внутри дугами из метала… так мой вес равномерно распределяется и лошади не больно, она не устает. Седло может оставаться на лошади неделями и совсем ей не мешать. У тебя же… Попроси Пей Яна, он объяснит… – она остановилась, – Ванзы… – прикрикнула она на собаку, – Эй… куда ты его потащил…?
Собака подбежала к сидящему у дерева Шилану, выпустила из пасти подстреленного мелкого фазана с торчащей стрелой. Виляя хвостом собака подошла совсем близко к Шилану, стала его обнюхивать. Шилан опустил голову и доули прикрыла полностью его лицо. Собака явно узнала его. Шилан хотел протянуть руку и потрепать серо-белый пушистый мех пса, но не решился.
– Ванзы, – со смехом в голосе произнесла девушка, – это моя добыча. Неси её сюда.
Она опять произнесла непонятное слово, похоже – это были команды, которые понимал только пёс. Ванзы замахал хвостом, отошел от Шилана, подбежал к всаднице, но добычу оставил у ног Шилана.
– Вот же… – девушка вздернула поводья, направила лошадь в сторону Шилана. – Мой пёс обычно не лезет к чужим, – начала она, – вы кто?
– По-моему это шанец, – произнес Хей Ян.
Шилан продолжал сидеть не двигаясь, не поднимая головы и не показывая своего лица.
– Гонджу, – послышался издали крик, – гонджу, началось.
В сотне ми 77 от них, так же по центральной полосе дороги, по которой только что мчались всадница и Хей Ян, скакал мужчина в форме солдата Вэй.
– Гонджу, – мужчина приближался, – роды начались.
– Ну что? – спросила синеглазая девушка у Хей Яна, – Племянник или племянница на этот раз?
– Не важно кто, – произнес Хей Ян, – главное чтобы всё прошло хорошо.
– Кто быстрее на этот раз? – кивнула девушка.
77
m, метр.