Видящая во снах
Шрифт:
– Ну и духота у вас здесь! – Всеволод Афанасьевич расстегнул ворот рубашки и наконец-то сел на стул рядом со столом Морозова. – Скажи мне, Леонид, как тебе работается с московским коллегой?
Услышав вопрос, Леня замер, не понимая, куда клонит подполковник и каким должен быть правильный ответ. Недолго подумав, все же ответил:
– Нормально.
– Понятно. Я просто хотел узнать, все ли тебя устраивает, – вроде бы безразлично пояснил Всеволод Афанасьевич. Но скрыть нервозность у него получилось плохо. – И все же, Скоблев чужак, и его многие в городе невзлюбили.
Да, Роман иногда мог ответить довольно резко и, как подозревал Морозов, многое скрывал. Но он нравился Лене, они даже успели сдружиться. К тому же, немало произошло такого, во что другие никогда не поверят. Леня бы и сам не поверил, если бы не видел своими глазами.
– Да нет, все хорошо, – наконец ответил Морозов и тут же поинтересовался, заметив недовольство в глазах начальства: – А кто жалуется?
– Неважно. Нужно сделать так, чтобы Скоблев уехал обратно к себе в Москву. А дело мы уж сами как-нибудь доведем до конца. Тем более скоро все закончится.
– Откуда вам это известно?
– Профессиональное чутье, – отмахнулся Добролюбов. – Знаешь, я погорячился, попросив помощи в столице, и теперь нам нужно создать такую ситуацию, чтобы Романа Руслановича отстранили от дела.
– Зачем?
– Не люблю я чужаков, которые всюду суют нос, – быстро и со злостью ответил подполковник.
– Но Скоблев… – Леня хотел встать на защиту столичного коллеги и друга, но Добролюбов взмахом руки заставил замолчать. Волнения в движениях подполковника не осталось. Перед Морозовым сидел незнакомый мужчина, желающий сделать так, как ему нужно. И такого Всеволода Афанасьевича Леня видел впервые.
– Значит так. Возьми в вещдоках порошок и подкинь в его машину. Я позвоню нашим ребятам – Скоблева остановят с проверкой. Не беспокойся, тебе ничего не грозит. Пойми, Леня, не только мне нужен отъезд столичного хлыща из нашего города.
– А кому еще? – поинтересовался Морозов, сжимая кулаки под столом. Подполковник решил его руками избавиться от того, кто ему не мил? Нет, Леня не согласен.
– Неважно. Сделай так, как я тебе сказал. И да, это приказ, – тоном, не подразумевающим возражений, проговорил Добролюбов. – А вот то, что заставит тебя согласиться добровольно, – он улыбнулся, достал из внутреннего кармана кителя толстый бумажный сверток и положил перед Леней. Тот смерил недобрым взглядом подношение и, взяв в руки карандаш, отодвинул сверток подальше.
– Не нужно.
Морозов не сомневался – в конверте деньги. Много денег. Наверняка столько, сколько Леня в своей жизни ни разу не видел. И все же отказался.
– Дело твое, – спокойно сказал Всеволод Афанасьевич и забрал конверт. – Только помни: если о разговоре хоть кто-то узнает, из отделения вылетишь, словно пробка. И поверь, в нашем городе больше работу не найдешь. Не стоит проверять мои слова, сынок. Просто сделай, как я прошу, и все останется по-прежнему, – сказал Добролюбов, только Леня с ним был не согласен. После этого разговора по-прежнему
Когда начальник вышел из кабинета, следователь чувствовал себя так, словно на него ведро с помоями вылили. Лучше бы подполковник с этим приказом пошел к кому-нибудь другому.
Откинувшись на спинку стула, Морозов поднял взгляд к облупившемуся потолку.
Он ни за что не выполнит приказ. Не станет подставлять коллегу и друга, пусть даже его потом вышвырнут, будто помойного котенка. Да, Скоблев возможно немного избалован столичной жизнью, но не привык останавливаться на полпути и опускать руки; всегда говорил правду, не боясь кого-то ранить своими словами; считал, что закон – могучая сила. Рома отличался от всех, кто жил в городе, чем Лене и нравился.
Дверь кабинета снова распахнулась, и молодому следователю пришлось перестать терзать себя размышлениями. На этот раз на пороге стоял Скоблев.
– Вы же вроде ушли, – проговорил Леня, смотря на чем-то недовольного коллегу.
– Да, ушел. Только и там мне не дали нормально поработать. А ты чего такой хмурый?
– Да так. Устал просто, – отмахнулся Морозов и вернулся к недописанному протоколу.
– Ясно. Смотри, что я нашел, – Скоблев подошел и открыл свой ноутбук. – Читай.
Отодвинув от себя папку, Леня тут же приступил к чтению. Написано было не так много, и он справился минут за пять. Скоблев же все это время сидел на стуле напротив. На том самом стуле, на котором совсем недавно сидел подполковник.
Прочитав, Морозов посмотрел на Романа.
– Вы подозреваете во всем Татьяну Аркадьевну Масленикову, я правильно понимаю? – Рома в ответ только пожал плечами. – Но как? Она же на коляске! Да и зачем?
– Пока не знаю. Но надеюсь выяснить. И поэтому приглашаю тебя сегодня ночью в увлекательный вояж под названием «слежка».
– Вы хотите следить за домом Маслениковых?
– Именно.
– И что вы намерены там увидеть?
– Пока не знаю. Но чувствую, что нам необходимо там быть. Ну? Ты со мной?
– Да, конечно, – кивнул Леня и, немного помедлив, поинтересовался: – Роман Русланович, скажите, а в Москве следователем устроиться сложно?
Скоблев смерил коллегу нечитаемым взглядом.
– Хочешь уйти из отдела?
– Да так, просто спросил, – пожал Морозов плечами.
– Если у тебя есть хорошие друзья, то нет. Мне как раз в СК нужен такой умный и надежный человек. Только прежде чем соглашаться, обдумай все хорошенько.
Леня согласно кивнул.
***
Теплый ветер играл с темными прядками волос Оли, сидящей, прислонившись к толстому стволу яблони, в саду позади дома. Она смотрела вдаль, за сетчатый забор, где виднелась лесополоса. Солнце жарило сильнее, чем вчера, а завтра будет греть жарче, чем сегодня. Неудивительно, ведь наступили первые дни лета.
Снова подул теплый ветерок, взметнув темные кудрявые прядки волос и белоснежный подол ситцевого сарафана. Как же здесь хорошо! Тихо, спокойно, умиротворенно. Оля последнее время частенько подумывала о том, чтобы переехать сюда, к деду, собирать травы и перенимать опыт.