Вихрь с окраин Империи

Фреза Роберт А.

Миядзато посмотрел на своих спутников. Все трое положили ружья и сели.

Спустя десять минут Лейкола снова услышал гул вертолета и ощутил легкий толчок на запястье. Включив рацию, он отозвался:

– Лейкола слушает.

– Это Коломейцев. Я спускаюсь.

На образовавшееся в результате падения древовидного папоротника свободное место спустился канат, вниз по которому ловко соскользнул Петр Коломейцев. Он быстро освободился от каната, и вертолет отлетел, чтобы приземлиться на поляне. Три молодых офицера тут же вскочили, Миядзато

отдал честь.

Коломейцев ответил на салют.

– Я майор Коломейцев. Вы прибыли сюда охотиться на амфитилий?

– Да, сэр, – отозвался Миядзато.

– Тогда считайте себя арестованными. Здесь охота запрещена. На всех картах, выпущенных за последние пять лет, заповедник четко обозначен. Местное правительство очень серьезно относится к дикой природе, и мы их поддерживаем. Наша основная обязанность – охота на террористов. Охота на амфитилий лично мне не кажется особо увлекательной – они не научились бояться людей и тем более не в состоянии отстреливаться. Вы знали, что это заповедник?

Миядзато отвел взгляд.

– Нет, сэр.

– Невежество не может служить оправданием. Более того, километрах в пятидесяти отсюда находится база Африканерского движения сопротивления. Так как они еще не настолько напрактиковались, как сержант Лейкола и рядовой Босман, то могут для разнообразия устроить засаду. Если бы вы наткнулись на них, прежде чем вас обнаружили, то нам пришлось бы докладывать адмиралу Хории о трех новых трупах.

Лейкола подавил улыбку. Люди Коломейцева, несомненно, куда больше симпатизировавшие амфити-лиям, нежели японским офицерам, называли себя «ночными оборотнями» и обладали солидным опытом в выслеживании противника. Во время гражданской войны на Новой Сибири насмерть перепуганные местные жители прозвали их «dukhi», что по-русски означает «призраки». Ребята из АДС хорошо это знали.

– Любых террористов, с которыми мы могли столкнуться, ожидали бы крупные неприятности, сэр! Хай! – Миядзато внезапно выхватил из кобуры пистолет, скорчил свирепую гримасу и принял угрожающую позу. Дуло пистолета остановилось в тревожной близости от Босмана.

– Что означает ваше поведение, лейтенант? – вскинулся Полярник.

– Ничего, сэр, – несколько растерянно ответил молодой офицер, опуская пистолет.

– Почему ваш пистолет не на предохранителе? – обманчиво мягким голосом осведомился Коломейцев.

– Он не заряжен, сэр.

– Пожалуйста, лейтенант, поставьте пистолет на предохранитель и передайте его мне.

Молодой офицер с недоверием посмотрел на Полярника, но повиновался.

Коломейцев взвесил в руке пистолет.

– Неплохое оружие.

Лейтенант не уловил иронии в его голосе.

– Так точно, сэр! – с гордостью заявил он. – Это «Накамура». Сделан по специальному заказу. Спусковой механизм отшлифован для спортивной стрельбы.

– А вы уверены, что он в самом деле не заряжен? – неожиданно резко поинтересовался Полярник.

Лейтенант весь напрягся.

– Да, сэр!

Коломейцев

прицелился в переносицу молодого офицера и освободил предохранитель. После этого он спокойно передвинул дуло на несколько сантиметров вправо и плавно нажал на спуск. Пистолет подпрыгнул в его руке.

Коломейцев повернул оружие дулом к себе, принюхиваясь к дыму.

– Вы правы. Спуск очень легкий. – Кудокава и Акамине испуганно смотрели на него. Полярник вынул магазин, извлек из камеры патрон и защелкнул предохранитель. И только после этого вернул оружие владельцу. – Не спускайте пистолет с предохранителя, пока не вернетесь в ваше подразделение, – приказал Коломейцев и зашагал к опушке леса, где стоял его вертолет.

Лейкола подобрал винтовки всех троих офицеров и передал их Босману.

– Пожалуйста, следуйте за нами, – распорядился он и ехидно добавил: – В будущем, лейтенант, постарайтесь быть поосторожнее. Майор Коломейцев не любит случайных смертей.

Адмирал Хории, разумеется, пришел в бешенство, услышав о происшедшем, но это оставило Коломейцева полностью равнодушным. Даже ребята из АДС не решались охотиться на амфитилий в лесу, охраняемом людьми Полярника.

Понедельник (310)

Йопи ван Нейс склонился над столом и хлопнул ладонью по крышке.

– Единственный способ очистить эту планету от имперской заразы – убивать как можно больше им-перцев!

– Попей-ка лучше пива, пока мы совещаемся, Йопи, – крайне оскорбительным тоном бросил Филлипбон.

– Кончай, Филлипбон. А ты успокойся, ван Нейс, – приказал Геррит Тербланш. – Мы все должны быть заодно. – Он осмотрел лица людей, собравшихся в подвале.» – Никто не сомневается в преданности делу кого бы то ни было из присутствующих здесь.

Оставшиеся в живых лидеры Африканерского движения сопротивления были молоды, но тверды духом. Самый старший из них, Тербланш, всего несколько лет назад закончил учебу. В отличие от товарищей, изучавших в большинстве своем философию или общественные науки, он был инженером и легко успокаивал не в меру экспансивных деятелей. К тому же, будучи одним из немногих лидеров движения, не загнанных в подполье, Тербланш не намеревался тратить на политику весь Сочельник.

Съежившись под его взглядом, Филлипбон уставился в стол.

– Верещагин дышит нам в затылок, – буркнул он. – Казнь нескольких имперских солдат на улицах нам не поможет, а только убедит народ в том, что мы – шайка гангстеров.

Ван Нейс снова ударил ладонью по столу.

– Значит, народ нужно просветить!

Движение уже открыло нескольких предателей в своих рядах. Пятна их крови еще виднелись на столе.

– Уймись, Йопи, – вздохнул Тербланш.

– Мы должны так планировать наши операции, чтобу с их помощью достигать намеченных целей, а не привлекать любителей острых ощущений, – заметил Филлипбон. – Если мы хотим казнить имперцев, то должны начать с нового адмирала.