Вихрь судеб. История тёмного мага
Шрифт:
– Что? – не понял Элюций.
– Я думаю, как поступить правильно, – пояснил сильнейший из когда-либо живших магов.
– Неважно, что правильно, а что нет! – перебила его Эретрия. – Важны лишь наши маги!
– Я согласна, – кивнула Фрея.
– В любом случае вам, господин Саваж, стоит нам помочь, – улыбнулся Алестер.
– Нет! – покачал головой брат. – Это дело принципа. К тому же я не могу, даже если бы захотел.
– Поясни, – потребовала Фрея.
– У меня был любовный акт. Полагаю, вы понимаете, что это значит?
– Да.
Башенники
– Значит, месяц магии не видать. Но до Палина идти около четырех недель. И мы можем послать с Саважем ученика, который и будет защищать нашего героя. В конце концов, оруженосцы путешествуют с рыцарями, когда те отправляются совершать подвиги. Думаю, к нам вопросов не возникнет, – заявила Эретрия.
– Стойте, господа и дамы! Это всё меняет! – заметил Алестер.
– Разве? – удивился Гадес. – А, по-моему, идея Эретрии прекрасна. Отправим с ним Катерину.
– У неё тоже магия не работает, – возразил Нифис.
– Откуда ты знаешь? – удивился самый мерзкий из магов.
– Ты вообще не интересуешься, кто с кем в каких отношениях состоит? – уточнил Апоп.
– У Эретрии есть парень? – поинтересовался Гадес.
– Нет, – рассмеялась Фрея.
– Тогда меня больше ничего не касается, – сообщил третий по силе колдун.
– Пусть едет Альберт, – предложила башенница, ответственная за образование молодых магов.
– Ты хочешь отослать на смертельно опасное задание всех моих родственников?! – возмутился Алестер.
– Поверь, у меня нет цели извести членов твоей семьи. Я лишь забочусь о большинстве, об экономике страны и нашем взаимодействии с внешним миром…
– Вы много беспокоитесь об этом. Если колдунам будет что-то угрожать, мы избавимся от помехи. А жить мы можем и автономно, независимо от остального мира, – выразил уверенность Нифис.
– Если мы так сильны, почему бы нам не захватить другие государства? – уточнила Катерина.
– Боги, – просто ответил самый могущественный за всю историю смертный. – Судя по информации, которую я собрал около пятисот лет назад, мне хватит сил только чтобы справиться с тремя божествами. Остальные башенники, даже все вместе, не смогут противостоять и одному. Именно поэтому лучше не ссориться с церковью, – он вздохнул. – Я создал Автократическое общество. Власть в Республиканском городе принадлежит достойнейшим магам, прошедшим испытания. Каждый из нас обладает равным правом принимать решения. Давайте голосовать. Отошлём ли мы Саважа и Альберта на подвиги во имя человечества?
– А наше мнение вас не интересует? – осведомился я.
– Именно! Они не рабы! Они граждане и могут не исполнять ваших приказов, – вставила Катерина.
– Помолчи, девчушка, – Гадес перевёл свои неприятные карие глаза на мою подругу. – Мы голосуем, а уже затем ищем способ исполнить волю большинства.
– Итак. Тот, кто против, пусть поднимет руку, – сообщил Нифис и поднял её вместе с Алестером.
– Фрея! – наш родич посмотрел на малышку. – Они моя
– Ладно. – Ручка девочки тоже взлетела вверх. – Это всё равно ничего не решит. Четверо против троих.
– Ха! – Апоп расхохотался. – Хотел бы я быть на их месте. Палин был так силён, что одолел меня. У нас состоялся второй раунд, и тогда я уже сражался с использованием магии. Мало кто из не колдунов бился со мной, когда я применял заклятия… – От этих воспоминаний он прослезился. – Дорого бы я дал за возможность помахаться с ним ещё раз!
– Я прошу… – начал Алестер.
– Хватит, – перебил его Элюций. – Они отправятся в путь и будут представлять наш город. Это честь, а не казнь!
– Но… – заикнулся наш родич.
– Таково решение большинства, – заметил Нифис.
– Коль так говорите вы… – Он склонил голову и отвёл взгляд.
– Я не пойду, – повторил Саваж.
– Мы тебе заплатим, – заявил древнейший башенник.
– Мне не нужны деньги! – отказался брат.
– Может, ты желал бы провести незабываемую ночь со своей возлюбленной? У меня есть средство, которое сделает наслаждение друг другом намного сильнее. Оно увеличивает чувствительность. Вы испытаете экстаз, которого не знали прежде, – улыбнулась Эретрия.
– Нет, – Саваж был непреклонен.
– А я бы взял такое средство. Можешь по дружбе подкинуть? – уточнил Алестер, и его тут же ущипнула маленькая девочка.
– Нет! – отрезала прекрасная башенница.
– Жадина-говядина, – заявил он, потирая руку и недовольно поглядывая на подругу.
– Может, ты желаешь величия? – не собирался сдаваться Нифис. – Мы согласны назвать наш город в твою честь.
– О нет, спасибо! – покачал головой Саваж.
– Да ладно, неужели вы не хотите проверить, кто сильнее: вы или легендарный герой человечества, убийца Чупакабры?! – оживился Апоп.
– Нет, – хором откликнулись мы с братом.
– Может, тебя заинтересуют заклятия, о которых никто даже не слышал. Я мог бы предложить тебе магию невероятной силы! – вставил своё слово Гадес.
– Я сам изобретаю заклятия, – отказался мой брат.
Башенники посмотрели на Фрею и Алестера.
– Я не обязан вам помогать, – заметил наш родич. Фрея глянула на него и, вздохнув, покачала головой, как бы говоря, что также не будет оказывать содействие башенникам.
– Тогда… – Гадес улыбнулся. – Разве ты не мечтаешь ещё раз увидеть родителей?
– Мира мёртвых нет, – заметил Саваж. – Тот, кто умер, не вернётся. Это невозможно.
– Для магов – да… Но боги говорят об исполнении любых желаний. – Гадес хищно улыбнулся, и у меня по коже пробежали мурашки. – Они воскресят твоих маму и папу. Разве ты не хочешь исправить ошибку?
– Как ты смеешь! – Катерина сжала кулаки, сдерживаясь, чтобы не создать жест одного из запретных заклятий и не обратить его против создателя. – Ты моральный урод! Как ты смеешь, червь…
– Брат… – Я положил руку на плечо побледневшего Саважа.