Вихри Мраморной арки
Шрифт:
Из ямы по-прежнему доносился стук, но ребенка слышно не было.
— Живы?
Ви покачала головой.
— Ребенок молчит уже где-то час. Мы боимся, что стук — это что-то механическое.
Может быть, они уже умерли — и Джек, зная об этом, ушел не за пилой, а на работу? Появился Суэйлс.
— Угадайте, кто попал в больницу, — сказал он.
— Кто? — спросила Ви.
— Олмвуд. Нельсон опять заставил их патрулировать во время налета, и Олмвуда зацепило куском шрапнели. Чуть ногу не оторвало.
Спасатель,
— Эй, ты только перед Нельсоном особо не усердствуй, — крикнул ей вслед Суэйлс, — а то переведет в свой сектор. А где Моррис? — И Суэйлс ушел — вероятно, рассказать теперь про Олмвуда Моррису или кому-нибудь другому.
Вернулся Джек с пилой.
— Уже не надо, — сказал спасатель, у которого из уголка рта свисала сигарета. — О, передвижная кухня приехала, — добавил он и ушел к машине выпить чаю.
Джек опустился на колени перед ямой и передал пилу вниз.
— Живы? — спросил я.
Джек оперся руками о край ямы. Стук здесь слышался особенно громко; внутри убежища он, наверно, просто оглушал. Джек уставился вниз — так, словно не слышал ни голосов, ни даже стука.
— Они левее, — произнес он.
Почему левее? Мы же слышим их прямо под нами!
— Живы? — повторил я. — Да.
Вернулся Суэйлс.
— Нет, он точно шпион. Гитлер его специально заслал, чтоб угробить наших лучших людей. Я ж вам говорил, его полное имя — Адольф фон Нельсон.
Семью Киркадди откопали левее. Спасателям пришлось расширить тоннель и вскрыть андерсоновское убежище сверху, как банку консервов. Копали до девяти утра, но мать и детей нашли живыми.
Джек исчез незадолго до рассвета; я не видел, как он ушел. Суэйлс рассказывал про увечье Олмвуда, а потом я обернулся, но Джека уже не было.
Мы вернулись на пост. Виолетта, прислонив к противогазу зеркало, принялась укладывать волосы.
— Джек не говорил, куда это он так рано уходит? — спросил я у нее.
— Не-а. — Она обмакнула расческу в стакан с водой и смочила ею прядь. — Подай бигуди, пожалуйста. У меня сегодня свидание — хочу выглядеть на все сто.
Я подвинул к ней заколки.
— А где он работает, тоже не рассказывал?
— Нет. Ну, наверно, на каком-то военном объекте. — Она накрутила волосы на палец. — Знаешь, он уже сбил десять самолетов. Шесть «юнкерсов» и четыре сто девятых.
Я подсел к Твикенхему, который печатал отчет о происшествии.
— Ты не брал интервью у Джека?
— Когда? — удивился тот. — С тех пор, как он у нас появился, каждую ночь налеты.
Из соседней комнаты шаркающей походкой вышел Ренфрю, завернутый в одеяло, как индеец, и с покрывалом на плечах. Выглядел он ужасно:
— Завтракать будешь? — обратилась к нему Ви, держа в зубах заколку.
Ренфрю покачал головой.
— Нельсон не прислал брусья для подвала?
— Нет, — ответил Твикенхем, невзирая на знаки, которые ему тайком показывала Ви.
— Передайте Нельсону, что они крайне необходимы. — Ренфрю запахнул одеяло, словно кутаясь от холода. — Я знаю, почему на меня охотятся. Это еще до войны… Когда Гитлер вторгся в Чехословакию, я написал письмо в «Таймс».
Письмо в «Таймс»! Хорошо, что Суэйлса нет.
— Может, пойдешь и приляжешь на чуть-чуть? — Ви поднялась и скрепила локон заколкой. — Ты же просто устал, вот и все. Поэтому и волнуешься. А они там «Таймс» не выписывают.
Она взяла его за руку, и Ренфрю покорно позволил отвести себя в другую комнату. Было слышно, как он говорит: «Я его назвал прохвостом. Там, в письме…» От сильного недосыпания у людей возникают галлюцинации и видения, они слышат голоса и верят в невероятные вещи…
— Он рассказывал, что у него за работа? — спросил я у Твикенхема.
— Кто?
— Джек.
— Нет. Но хочется верить, что делает он ее так же здорово, как ищет людей. — Он оторвался от пишущей машинки и перечитал напечатанное. — Уже пятерых обнаружил, так?
— Смотрите, чтобы Нельсон об этом не узнал. — Ви вернулась и окунула расческу в стакан с водой. — А то украдет его, как Олмвуда. А нам и так людей не хватает — Ренфрю-то совсем ни на что не годится.
Появилась миссис Люси, держа в руках синий фонарь с места происшествия; она отнесла его в кладовую и вернулась к нам с бланком заявки.
— Мистер Твикенхем, позвольте воспользоваться вашей печатной машинкой?
Твикенхем достал из машинки свои листы и уступил место. Миссис Люси стала печатать.
— Я решила запросить брусья в Управлении гражданской обороны, — объяснила она.
— Вы не знаете, где работает Джек?
— На каком-то военном объекте. — Миссис Люси протянула мне заполненный бланк. — Джек, будьте добры, отнесите в управление.
— Днем работа, по ночам — налеты. — Ви соорудила на затылке еще один завиток. — Когда же он спит?
— Не знаю, — проговорил я.
— Лучше бы поберег себя, — сказала Ви. — А то станет, как Ренфрю, «ходячим мертвецом».
Миссис Люси подписала форму, сложила ее пополам и отдала мне. Я отправился в Управление гражданской обороны и провел там полдня, пытаясь найти нужный кабинет.
— У вас неправильная форма, — объяснила мне шестая по счету девушка. — Надо было прислать форму А-114, «Наружные усовершенствования».
— Это не снаружи, — сказал я. — Нашему посту нужно укрепить подвал.