Вихри Мраморной арки
Шрифт:
— Сюрприз? — обеспокоился Моррис. — Он не попал в какую-нибудь неприятность? Меня хочет видеть его командир?
— Не знаю. Он ничего не объяснил. Только передал, что просит вас приехать.
Ви подошла к миссис Люси и заглянула в сковороду.
— Все-таки хорошо, что бомба упала в мясную лавку, а не к зеленщику. Брюкву так не приготовишь!
Миссис Люси положила отбивную на тарелку и подала ее Виолетте.
— Отнесите наверх, Джеку.
— Он не хочет. — Ви взяла тарелку и села за стол.
— Почему? —
Ви непонимающе взглянула на меня.
— Наверно, не голоден. А может, не любит бараньи отбивные.
— Надеюсь, с ним все в порядке, — произнес Моррис, и я не сразу понял, что он имеет в виду своего сына. — Он парень хороший, только часто поступает необдуманно. Молодой, горячий — вот и все.
— И торт он не ел, — сказал я. — Он объяснил, почему не хочет отбивную?
— Если мистеру Сеттлу отбивная не нужна, отнесите ее мистеру Ренфрю. — Миссис Люси отобрала у Ви тарелку. — И пусть не говорит, что не голоден; ему надо хорошо питаться, он сильно истощен.
Ви со вздохом поднялась. Миссис Люси отдала ей тарелку, и Ви вышла в соседнюю комнату.
— Все должны хорошо питаться и вдоволь спать, — проворчала миссис Люси. — Силы поддерживать.
— Я написал об этом статью в «Весточках Твикенхема», — вмешался Твикенхем. — Такое состояние называют «ходячий мертвец». Наступает от плохого питания, недостатка сна и боязни налетов. У ходячих мертвецов замедленная реакция, они плохо соображают, и это часто приводит к несчастным случаям на рабочем месте.
— В моем отряде никаких ходячих мертвецов не будет. — Миссис Люси раздала нам отбивные. — Как только доедите — отправляйтесь спать.
Отбивные оказались даже лучше, чем пахли. Я съел свою, читая заметку Твикенхема про ходячих мертвецов. Там сообщалось, что потеря аппетита — распространенная реакция на бомбежки. Еще говорилось, что от недосыпания у людей бывает странное поведение и навязчивые идеи: «Ходячие мертвецы воображают, что их хотят отравить или что кто-то из близких — немецкий шпион. У них возникают галлюцинации, видения, они слышат голоса и верят в невероятные вещи».
— В колледже он попал в неприятную историю. Но это было еще до войны, с тех пор он остепенился, — задумчиво сказал Моррис. — Что же он такого натворил…
В три часа ночи на Олд-Черч-стрит разорвалась наземная мина — почти там же, куда упал фугас. Нельсон прислал к нам за помощью Олмвуда; миссис Люси отправила с ним Суэйлса, Джека и меня.
— Мина приземлилась, считай, через два дома от первой воронки, — рассказывал Олмвуд, пока мы собирались. — Надо же, как будто нарочно целились.
— Я знаю, куда они целятся. — В дверях появился Ренфрю — бледный, изможденный, похожий на привидение. — И знаю, зачем запросили брусья для укрепления подвала. Из-за меня, верно? Они охотятся за мной.
— Ни за кем из нас они не охотятся, —
— Да зачем Гитлеру бомбить именно тебя? — спросил Суэйлс.
— Не знаю. — Ренфрю опустился на стул и обхватил голову руками. — Не знаю. Но они за мной охотятся. Я чувствую.
Миссис Люси послала Суэйлса, Джека и меня потому, что мы уже «были там и знали местность». Впрочем, особо рассчитывать на наши познания не приходилось: мины взрываются выше уровня земли и причиняют намного больше разрушений, чем фугасные бомбы. Там, где в прошлый раз стояла палатка ответственного за спасательные работы, теперь возвышался холм, а за ним — еще три, точно горная гряда в центре Лондона. Суэйлс вскарабкался на ближайшую вершину.
— Джек! Сюда! — крикнул кто-то с другой стороны холма, и мы оба ринулись вверх.
На противоположном склоне пятеро заглядывали в дыру под ногами.
— Джек! — снова позвал один из них, с синей бригадирской повязкой на рукаве, и посмотрел куда-то мимо нас. Кто-то тащил по склону нечто, похожее на ручной насос. «Неужели они собираются тушить пожар внутри вырытого туннеля?» — подумал я и вдруг понял, что это не насос, а автомобильный домкрат — его «Джеком» называют. Человек с повязкой спустил его в дыру и прыгнул следом.
Остальные члены спасательной команды осталась стоять, всматриваясь в черноту под ногами, словно могли в ней что-то разглядеть. Через некоторое время вниз спустили ведра, вытаскивая наверх обломки досок и кирпичей. На нас не обращали никакого внимания, даже когда Джек протянул руки за одним из ведер.
— Мы из Челси, — объяснил я бригадиру сквозь грохот бомб и рев моторов. — Чем вам помочь?
Ведра продолжали передавать по цепочке. В одном из ведер на груде обломков лежал фарфоровый чайничек — весь в пыли, но даже не потрескавшийся.
— Кто там, внизу? — спросил я.
— Двое, — отозвался один из спасателей. Он вытащил чайничек из ведра и протянул его человеку в вязаном подшлемнике. — Мужчина и женщина.
— Мы из Челси, — снова закричал я, стараясь перекрыть рявканье зениток. — От нас что-нибудь нужно?
Он забрал чайничек у того, в подшлемнике, и передал его мне.
— Отнесите вниз, на тротуар, к другим ценным вещам. Держа в одной руке чайничек, а в другой — крышку от
него, я спустился с холма, осторожно ступая по обломкам кирпичей. Потом еще дольше искал хоть какой-нибудь заасфальтированный участок дороги — мина разметала и тротуар, и всю улицу.
Нетронутый квадрат асфальта обнаружился перед разрушенной булочной. Здесь аккуратно выстроились в ряд спасенные «ценные вещи»: приемник, сапог, две раздаточных ложки вроде той, которой размахивал полковник Годалминг, шитая бисером дамская сумочка. Рядом, охраняя их, стоял спасатель.