Вина
Шрифт:
– Женат. Марина хорошая, только вот с мужем ей не повезло, как видишь. Детей нет.
– А чего не родите? Или зря спросил?
– Так сложилось. А у тебя семья есть?
– Только дочь, жена слиняла. Мы рано поженились, после школы, считай. Жили нормально, пока студентами были, а потом ей большего захотелось. А я что? Обычный мент, на лапу зарекся не брать. Отношения, когда портиться стали, ребенка решили завести, ну, чтоб новая жизнь, вроде как. Мне тогда капитана дали, зарплата побольше, думали, реанимируем. Анютка родилась, год жили хорошо. Потом опять проблемы. Разбежались. За дочь спасибо, видеться разрешает, она у меня уже большая. Представляешь, и на рыбалку со мной ездит, и на футбол ходим –
– Я и не думал, что у тебя так непросто всё.
– Да все просто. Одному спокойнее. – с долей грусти в голосе ответил Павел.
Андрей понял, что лучше от этой темы отойти, тем более что интересовало его не это.
– Слушай, я все хотел спросить про твою стажерку. Давно её знаешь? Выбор профессии странный для такой девушки.
– Веруня со мной недавно, месяца два. Дело было сатанинское. Придурки похищали людей, готовились к массовому жертвоприношению. Я в архиве копался, не знал уже, что делать, сложно было найти материалы, которые могли помочь. А там она и работала, помогала мне, сначала просто по списку дела мне таскала. Потом в какой-то момент приходит и говорит, попробуйте вот этих. Представляешь, она после меня все эти папки перекапывала, конспектировала! Мы проверили, оказалось, что они и есть. В итоге, нашли всех похищенных на даче брата одного из сатанистов. Если бы не Вера, всех бы похоронить могли. После этого я ее к себе позвал, помог на юридический, на заочку, перевестись. Выходит, в какой-то степени, я её должник.
– Так, а ей то все это зачем? Она же девушка.
– А ты что, сексист, Громов или понравилась?
– Не говори ерунды. Интересуюсь, надо же знать, с кем работаешь. – оборвал Громов.
Деревня выглядела пустой, отчасти даже заброшенной. Многие летние домики пустовали большую часть года, а те, на чьих участках можно было обнаружить признаки жизни, пустовали в это время дня. Громов решил, что в первую очередь стоит осмотреть дом, на которой им указал один из немногочисленных местных жителей, Вихров наоборот, решил, что о Паншине стоит поспрашивать соседей, они разделились. Дом с покосившейся крышей, на небольшом неухоженном участке мало напоминал жилой. Андрей постучал, хотя это скорее была формальность, ведь дверь была закрыта на хлипкую щеколду снаружи. Когда майор вошел внутрь, то почувствовал запах отсыревшего дерева и плесени. Света не было, холодильник пустовал, хотя вещей в доме было достаточно: одежда в шкафах, посуда, мебель. На книжных полках в общей массе были книги о религии, одна даже отдельно о смертных грехах, однако одного этого было недостаточно, чтобы предъявить обвинение. Здесь не было ни компьютера, ни проектора, с помощью которого выводятся послания, ни, тем более, винтовки или патронов к ней.
Сложно представить, чтобы здесь кто-то постоянно жил, хотя за годы, которые хозяин провел за решеткой, логично, что дом стал заброшенным. С другой стороны, прошло достаточно времени после освобождения, за которое хозяин мог восстановить свое жилье, если, конечно, собирался оставаться здесь. По всей видимости – не собирался.
Первой Вихрову попалась очень пожилая женщина, на вскидку Павла, ей было примерно сто – сто двадцать лет, она почти ничего не слышала, а более того, из-за отсутствия зубов и речевых дефектов, сложно было сразу понять, что она отвечает. Спустя пару минут попыток объяснить, что ему нужно, майор решил, что стоит поискать другого свидетеля. В конце улицы он схватил удачу за хвост, ему открыли дверь. На этот раз свидетель понял его и даже рассказал, что Паншин после освобождения жил здесь, начал что-то вроде ремонта, сменил замки, залатал крышу, однако в последнее время все реже стал появляться. Большой удачей стало то, что сосед знал о том, что Паншин устроился санитаром
Вихров в последний момент вспомнил, что нужно разузнать об отношении Паншина к религии, и сосед вспомнил, что Паншин, действительно, интересовался, почему церковь забросили и где теперь проходят службы.
В последний раз Паншина видели в деревне три недели назад.
– Что мы имеем в сухом остатке? – анализировал вслух Андрей, когда следователи уже ехали в отдел.
– Да нихрена. Ни Паншина, ни его следов, ни информации о том, куда он уехал. Даже если он и искал церковь, это ничего не значит, ты знаешь, сколько зеков верующих? Ну отшельник, что с того?
– У нас есть факты, есть версия, есть подозреваемый. Отрабатываем Паншина, ищем.
– Мало ли, куда он уехать мог, хоть в Арзамас, хоть в Гондурас. Надо дальше копать. А мы как бараны в этого Паншина уперлись. Какого хрена ты уверен, что это он? Или не уверен?
– Я знаю, что большинство преступлений – рецидив, особенно когда общество отвергает. Ты сам сказал, что никто с ним не общался, с работы выгнали. А условия, в которых он жил?
– Ну не знаю, Громов. Одно меня смущает: что этот хорек пропал. Вот посажу его перед тобой на стул, и увидим. Ты сам то, что делать дальше думаешь?
Разговор прервал звонок Вани из отдела.
– Мы опросили родителей первой жертвы-причины. Они в тот день в суде были, после оглашения приговора у матери сердце прихватило, они на скорой уехали, то есть, лично убить жертву-грешника не могли, хотя забавный факт, что отец ее- КМС по биатлону. Винтовка, все дела, понимаете?
– Жертва-причина, жертва-грешник? Откуда ты этого понабрался? – возмутился Вихров.
– Ну, мы с Верой подумали, что по фамилиям запутаемся всех называть. Вот, ну и решили разделить жертв на две группы. Жертва-причина – это тот, кто пострадал от действий жертв-грешников, которых, в свою очередь убивает маньяк. Ну и звучит короче, например: жертва-грешник по гордыне. Здорово? И никаких путаниц не возникнет. – задорно разъяснил Ваня.
– Ладно, принимается ваша система координат, молодежь. – одобрил Вихров.– Правильно размышляю, Андрей Юрич? – с улыбкой обратился он к коллеге.
– Полностью одобряю Ваше решение, Павел Евгеньевич. – также шутливо ответил Громов. – Котов! Ты тут ещё?
– На месте. – ответил Иван.
– Значит так, сейчас с Любимовой садитесь в разные углы кабинета и делаете отчеты. Каждый свой. Не обсуждать ничего, пишите то, что сами заметили или поняли в квартире родителей жертвы-причины по гордыне. Правильно выговорил? – уточнил Андрей.
– На лету схватываете. – похвалил Иван.
– Только зачем так сложно?
– Чтобы каждый описал то, что самостоятельно заметил, не концентрируясь на мыслях коллеги. Плюс вы можете смотреть на ситуацию под разными углами, мнение непредвзятое можно будет составить. Да и логика у вас, ребята, разная. Ты смотришь прямо в корень, а Вера, например, может детали подмечать.
– Я так-то тоже детали могу видеть. И гильзу на стройке тоже я нашел. – несколько обиженно сказал молодой человек.
– Что за сопли, лейтенант? – усмехнулся Павел. – Делайте, что сказано.
– Пиши всё, что было в этой квартире, как они себя вели, их состояние, как реагировали на вопросы, как узнали про смерть жертвы-грешника, связаны ли с фигурантами убийства «по зависти». В общем, все, что можешь. Любимовой тоже передай, у вас час. Отключаюсь.
– Это ты им придумал, чтобы не расслаблялись? – спросил Вихров, когда Громов положил трубку.
– В том числе.
– А в этом числе? Ваньку с Верой задание дал, я на розыске Паншина. А сам что надумал делать?