Виновный
Шрифт:
— Значит, пока ты поживешь с Минни, но мы включаем тебя в списки на усыновление. Это будет замечательно, поверь. Только представь: больше никаких переездов, свой дом, новые мама и папа, а может, даже братья и сестры… Конечно, тебе придется хорошо себя вести. Кто захочет усыновить мальчика, у которого проблемы с поведением? Никаким родителям не нужно, чтобы на них набрасывались с кулаками… Как сказала твоя мама, все к лучшему. Мальчиков постарше трудно пристроить, но если ты постараешься, нам повезет.
Они молча ехали по Карлайл-роуд,
Дэниел сглотнул и спросил:
— Если я больше никому не нужен, значит я останусь здесь?
— Нет, малыш… Минни — приемная мать. К ней приедут другие мальчики или девочки, которым нужна помощь. Но ты не беспокойся. Я найду тебе отличный новый…
Дэниел хлопнул дверью до того, как Триша успела выговорить слово «дом».
11
В Парклендз-хаусе Дэниела обыскали и просканировали. Собака обнюхала его одежду и портфель на наличие наркотиков.
Дежурный принес ему кофе и сказал, что Себастьян скоро спустится. Шарлотта позвонила предупредить, что немного опоздает, чтобы они начинали без нее. Маленькая комната вызывала у Дэниела тревогу. Ему объяснили, что дверь должна быть всегда заперта, но, если ему что-нибудь понадобится, он может нажать на звонок. В животе у него словно шуршала бумага, сухо и нервно, отчего ему было не по себе.
Надзиратель привел Себастьяна.
— Рад тебя видеть, Себ, — сказал Дэниел. — Ты в порядке?
— Не совсем. Мне здесь не нравится.
— Хочешь чего-нибудь попить?
— Нет, спасибо, — ответил мальчик. — Я только что пил апельсиновый сок. Вы можете забрать меня отсюда? Ненавижу это место. Здесь ужасно. Я хочу домой.
— Родители часто тебя навещают?
— Мама приходила несколько раз, но я хочу домой… Вы можете это устроить? Я просто хочу домой.
Себастьян вдруг уронил голову на согнутый локоть и прикрылся другой рукой.
Дэниел встал и, наклонившись над Себастьяном, погладил и похлопал его по плечу.
— Перестань, — сказал он, — все будет хорошо. Я на твоей стороне, помнишь? Тебе хочется домой, но нам нужно считаться с законом. Я не могу отвезти тебя домой сейчас. Судья хочет, чтобы ты оставался здесь в том числе и для того, чтобы тебя защитить.
— Мне не нужна защита. Я просто хочу домой.
Дэниел ощутил укол взаимопонимания. Это было как укус крапивы: жар и зуд, будто сработал спусковой крючок памяти. Он вспомнил, как впервые приехал к Минни и как социальный работник говорила ему, что ему нельзя жить с родной матерью для его же блага.
— Я буду работать над тем, чтобы ты вернулся домой после суда. Как тебе такой вариант? Будешь мне помогать? Мне понадобится твоя помощь, сам я не справлюсь.
Себастьян фыркнул и вытер глаза рукавом. Когда он поднял взгляд, ресницы у него были мокрые и слипшиеся.
— Мама опаздывает, — вздохнул он. — Она еще в постели. Папа вчера
— Что лучше, если ты дома?
Хотя, даже не спрашивая, Дэниел был уверен, что знает, о чем собирался сказать Себастьян, и подумал, не проецирует ли он на мальчика собственные проблемы.
Но Себастьян словно не слышал его вопроса и задал свой:
— Вам нравится ваш отец?
— У меня его не было.
— Вы что! У всех есть отец.
Дэниел улыбнулся:
— Я хотел сказать, что никогда его не знал. Он ушел от нас до моего рождения.
— Он хорошо обращался с вашей мамой?
Дэниел ответил Себастьяну понимающим взглядом. Он знал, что пытался сказать ему мальчик. Наблюдая за его родителями, он заметил агрессивность Кеннета по отношению к жене. Дэниел заморгал, вспоминая, как его собственную мать швырнули через всю комнату с такой силой, что она сломала руку и кресло, на которое упала. Он помнил, как стоял между ней и мужчиной, который хотел снова ее ударить. Помнил дрожь в ногах и запах собственной мочи.
— Послушай, Себ, нам нужно приниматься за работу. Мы с тобой сотрудничаем, поэтому ответь, есть ли еще что-нибудь, что ты должен мне рассказать?
Себастьян посмотрел на него и помотал головой.
— Мы в одной связке, — продолжил Дэниел. — Я твой адвокат, а ты мой подзащитный. Ты можешь рассказать мне все, я не стану тебя осуждать. Мой долг — действовать в твоих интересах. Вспомнил ли ты что-то новое о том воскресенье, когда вы играли с Беном? Если да, то сейчас самое время открыться. Нам не нужны сюрпризы по ходу дела.
— Я вам все рассказал, абсолютно все.
— Хорошо, тогда я буду изо всех сил стараться вытащить тебя отсюда.
С отчетливым щелчком, словно звонко слиплись два магнита, открылся электронный дверной замок. В комнату, сыпля извинениями и звоном браслетов, влетела Шарлотта. Она нежно повернула личико Себастьяна к себе и поцеловала в висок.
— Мне очень жаль, на дорогах сплошные пробки, какой-то кошмар! — Она распустила сиреневый шарф и выскользнула из жакета. — И эти чертовы собаки у охранников. Я их боюсь. Мне казалось, что меня никогда не пропустят.
— Мама не любит собак, — заметил мальчик.
— Ничего страшного, — сказал Дэниел. — Я просто хотел разобрать с Себастьяном то, что нам предстоит.
— Отлично, давайте же начнем. — В голосе Шарлотты звучал странный натужный энтузиазм.
На ней был джемпер с высоким воротником-стойкой, и она постоянно натягивала манжеты на пальцы рук.
— Хорошо, — кивнул Дэниел. — В ближайшие месяцы нам нужно будет многое сделать, чтобы подготовить Себастьяна к процессу. Есть люди, с которыми придется встретиться и побеседовать… Мы договоримся о консультации психолога, он придет сюда, а потом, где-то через неделю, ты, Себ, встретишься с женщиной-барристером, которая будет представлять твои интересы в суде. Тебе понятно?