Виновный
Шрифт:
— Думаю, да. А что будет делать психолог?
— Тебе не о чем волноваться. Он просто убедится, что ты сможешь выдержать судебное разбирательство. Помни, он свидетель с нашей стороны, так что все будет в порядке. Сегодня я хотел объяснить версию обвинения — какие доводы они будут использовать, чтобы доказать, что ты убил Бена. Мы только недавно получили эти документы, и сейчас я работаю над тем, как выстроить твою защиту, чтобы отбить аргументы обвинения. Если тебе что-то будет непонятно, скажи.
— Ясно.
Наблюдая за мальчиком,
— Основная улика против тебя — это то, что на твоей одежде и обуви есть кровь Бена, даже если ты утверждаешь, что просто играл с ним и он упал и сам нанес себе травму в твоем присутствии…
— Это не проблема, — перебил его Себастьян, неожиданно просияв.
— Почему?
— Потому что вы можете сказать, что кровь и все такое попали на меня из-за того, что он поранился…
Повисло молчание. Себастьян поймал взгляд Дэниела и уверенно кивнул.
Дэниел продолжил:
— Мы будем доказывать, что Бен упал и сам нанес себе травму, и твоя мама подтвердит твое алиби с трех часов пополудни. Это поставит под сомнение заявление свидетеля, который якобы видел, как вы с Беном деретесь во второй половине дня ближе к вечеру. Но прокурор будет доказывать, что его кровь и ДНК на твоей одежде — это свидетельство того, что ты его убил.
Дэниел взглянул на Шарлотту. Безымянные пальцы на обеих ее руках дрожали. Она лишь присутствовала в комнате, но ее внимание явно уплыло куда-то далеко, и Дэниел сомневался, что она слышала все, что он сказал.
— Мы не дрались с Беном, я просто играл с ним… — сказал Себ.
— Знаю, но кто-то же нанес ему травму — очень тяжелую, — кто-то его убил…
— Убийство — это совсем не так плохо, — возразил мальчик.
В воцарившемся молчании Дэниел расслышал, как Шарлотта сглотнула.
— Все равно мы все умрем, — сказал Себастьян и бледно улыбнулся.
— Ты хочешь сказать, что знаешь, как умер Бен? Можешь рассказать все сейчас.
Дэниел вздрогнул в ожидании ответа.
Себастьян снова улыбнулся. Дэниел поднял брови, подавая ему знак. Через пару секунд довольный мальчик покачал головой.
В своем блокноте Дэниел написал Себастьяну последовательность предстоящих событий, от встречи с барристером до предварительного слушания и подготовки к суду.
— После предварительного слушания до самого суда будет период ожидания. Я хочу, чтобы ты знал, что и ты сам, и твои родители все это время сможете встречаться со мной и советоваться, если у вас будут вопросы.
— Круто, — сказал мальчик. — Но… когда будет суд?
— Не раньше чем через несколько месяцев, Себ. До суда у нас будет много работы, но обещаю, что мы свозим тебя посмотреть на зал заседаний перед тем, как начнется процесс.
— Не-е-е-ет, — взвыл Себастьян, ударяя по столу ладонью. — Я хочу, чтобы он был раньше. Я не хочу здесь оставаться!
Шарлотта
— Спокойно, милый, спокойно.
Ее пальцы запорхали над волосами сына.
Глаза у Себастьяна были на мокром месте.
— Слушай, Себ, у меня идея, — сказал Дэниел. — Как насчет того, чтобы я сходил за сэндвичами?
— Я принесу, — вызвалась Шарлотта, вскочив на ноги.
Когда она потянулась за сумкой, Дэниел заметил у нее на запястье фиолетовый синяк.
— Мне все равно нужно глотнуть воздуха, — пояснила она. — Я быстро.
Дверь с тяжелым щелчком затворилась. Себастьян резко встал и принялся ходить по комнате. Он был худеньким, с тонкими запястьями и выпирающими локтями. Дэниел подумал, что даже если не принимать во внимание ничего остального, то для такого зверского убийства мальчик физически слишком слаб.
— Себ, в тот день в парке с тобой говорил еще кто-нибудь, кроме того человека, который крикнул вам прекратить драку?
Стулья были прикручены к полу, поэтому Дэниелу пришлось встать, чтобы повернуться лицом к Себастьяну. Мальчик был ему чуть выше талии. Бен Стокс был на три года младше Себастьяна, но всего на два дюйма ниже.
Не глядя на Дэниела, Себастьян пожал плечами и покачал головой. Он прислонился к стене, изучая свои ногти, а потом принялся попеременно соединять большой и указательный пальцы разных рук, изображая приключения паучка Инси-Винси из детской песенки.
— Ты не видел в парке никого странного? — спросил Дэниел. — Кто-нибудь смотрел, как вы играете?
Себастьян снова пожал плечами и сказал:
— Вы знаете, почему она сегодня в этом свитере?
Он поднял ладони к лицу, сомкнув указательные и большие пальцы, и посмотрел на Дэниела сквозь получившийся прямоугольник.
— Ты говоришь о маме?
— Да, если она надевает этот свитер, это значит, что у нее на шее синяки.
Мальчик по-прежнему смотрел на адвоката через рамку из пальцев.
— Синяки? — переспросил Дэниел.
Тогда Себастьян положил руки себе на горло и принялся сжимать его, пока у него не покраснело лицо.
— Себ, прекрати.
Дэниел мягко потянул мальчика за локоть.
Себастьян с хохотом откинулся к стене и спросил:
— Испугались?
Он улыбнулся так широко, что Дэниел увидел у него во рту брешь на месте выпавшего молочного зуба.
— Я не хочу, чтобы ты себе навредил, — сказал Дэниел.
— Нет, я просто решил вам показать.
Мальчик вернулся за стол. Вид у него был уставший и задумчивый.
— Иногда, — сказал Себ, — когда она его раздражает, он сжимает ей горло. От этого можно умереть, вы знаете? Если сжать слишком сильно.
— Ты говоришь про маму и папу?
Послышался лязг отпираемого замка. Себастьян перегнулся через стол, прикрыл рот рукой и прошептал:
— Если вы оттянете воротник ее свитера, то увидите сами.