Виртуоз (в сокращении)
Шрифт:
Я ждал, когда он сам поймет, в чем проблема. Но он только покачал головой и слабо улыбнулся:
— Да помню я, помню, зазнайка. И знаю, что тебе редко приходится кому-нибудь звонить. Не волнуйся: люди, которым понадобится связаться с тобой, будут знать, что ты только слушаешь, но не говоришь ни слова. А если они потребуют ответа — вот тебе еще одна причина, по которой связываться с ними не стоит.
Как видишь, все пейджеры помечены разными цветами. Следи, чтобы они не перепутались. Вот этот зеленый…
Он положил пейджер с зеленой лентой в коробку и вынул следующий.
— Синий. Этот сигналит нечасто. Может, раз в год. Обычно это заказчики с восточного побережья. Знатоки своего дела. Этих можно не опасаться, ясно?
Синий пейджер отправился обратно в коробку. Пришла очередь следующего.
— Так, желтый. Получать сообщения ты будешь и на него. Беда в том, что нельзя знать наверняка, с кем имеешь дело. Потому я и сделал его желтым. Как справочник «Желтые страницы». Это значит, что узнать этот номер и позвонить по нему может кто угодно.
После желтого из коробки был вынут еще один пейджер. Призрак встряхнул его несколько раз.
— Белый пейджер, — объявил он. — У этих ребят водятся деньги. Понимаешь? Промышляют они в основном на западе, и сказать по правде, странные они какие-то. С придурью. Что бы они ни затевали, раскачиваются всегда медленно. Они знают, что тебя можно ждать только через несколько дней, но не могут без тебя обойтись. Засигналит этот пейджер — бросай все, поезжай на вызов. Клиентов лучше этих просто не бывает.
Он убрал белый пейджер в коробку и вынул последний.
— А вот и он. Красный. Объясню попроще, чтобы ты сразу все понял. Если сработает этот пейджер, звони по указанному номеру как можно быстрее. Выслушай все, что тебе скажут. Если тебе предложат где-нибудь встретиться, запомни адрес и поезжай. Ты слушаешь?
Я кивнул.
— На красный пейджер сообщения будет сбрасывать человек, благодаря которому у тебя есть возможность заниматься своим делом. Когда другие клиенты дают тебе работу, этот получает свой процент. Он босс, с ним лучше не шутить. Если надумаешь, сразу копай себе могилу, чтобы зря никого не напрягать. Это тебе ясно?
Я кивнул, уже догадываясь, о ком идет речь. Этого человека я видел в кабинете у мистера Марша. Он был в костюме, распространял запах одеколона и курил иностранные сигареты.
Призрак уложил красный пейджер в коробку и протянул ее мне:
— Ты готов. Бери их.
Нет, подумал я. Определенно не готов.
— Сейчас у тебя все равно нет выбора, — объяснил Призрак. — Свой выбор ты уже сделал. В следующий раз по красному пейджеру вызовут тебя, не важно, нравится тебе это или нет.
Я взял коробку. Призрак поднялся.
— И смотри, продолжай крутить
Я обвел взмахом руки все, что нас окружало.
— Спрашиваешь, как я могу бросить все это? Не волнуйся, я не сентиментален. И потом, ничего моего здесь нет.
Я вскинул руки.
— Хочешь знать, чье же тогда все это? А ты как думаешь?
Он указал на красный пейджер.
— Ну а теперь прошу прощения: мне надо напоследок повидаться с дамами.
Конечно, я понял, кого он имеет в виду, и потому ушел, чтобы он мог провести последние несколько минут в Саду сейфов. Держа под мышкой обувную коробку, я выкатил байк на улицу. Всего в нескольких ярдах от меня стоял переполненный мусорный бак. Можно просто бросить коробку на кучу мусора, подумал я. И укатить, не оглядываясь.
Но я открыл бардачок за сиденьем и положил коробку туда. По размеру она как раз подошла.
Стоя на тротуаре, я увидел, как к бордюру на противоположной стороне улицы подъехала машина. Водитель поспешно развернул газету, но я успел мельком увидеть его лицо. Этот человек когда-то приходил в мастерскую Призрака. Харрингтон Бэнкс. Которого друзья зовут просто Харри.
Скорее всего, коп, решил я. Кому еще придет в голову прятаться за газетой?
Я надел шлем и направил мотоцикл к дому Амелии.
Отец Амелии куда-то уехал. Она сидела у себя наверху. Едва увидев ее, я понял: что-то случилось.
— Как поработал? — спросила она.
Я неопределенно пожал плечами: нормально.
— Забавно, а я как раз заезжала в клуб, но тебя там не видела.
Так…
— И никто в клубе даже не слышал, что ты там работаешь.
Я присел на кровать. Амелия повернулась ко мне лицом:
— Чем ты каждый день занимаешься? Что тебе велит делать мой отец?
Она вынула блокнот и ручку, положила их передо мной и села рядом на кровать. И стала ждать, когда я что-нибудь напишу в ответ.
«Не могу сказать».
— Почему?
«Я стараюсь защитить тебя».
— Чепуха! Это что, противозаконно?
«Пока — нет».
— Пока? Что это значит?
«Когда-нибудь объясню. Как только смогу. Честно».
— Чем бы ты ни занимался, эти люди больше не приезжают к моему отцу. Значит, поэтому он и разрешил мне вернуться домой?
Я кивнул.
— Ну скажи, как мне в этом разобраться? Я так зла на него за все, во что он нас втянул. И на тебя — за то, что он сумел втянуть тебя в какую-то дурацкую затею. — Она встала и посмотрела на меня сверху вниз. — И на себя — за то, что каждую секунду хочу быть рядом с тобой. Во что бы то ни стало.