Вирус зла
Шрифт:
– И так, - начал незнакомец, которого на самом деле звали Леонидом Григорьевичем (его имя, как и многое из его жизни, Максим узнал, прочитав того мысли), - надеюсь, Вы пришли к чему-нибудь разумному?
– Не надейтесь, - огрызнулся Громов, - Вы сами в этом виноваты. Давайте ваш полиграф, спецсредства прочую лабуду.
Несмотря на то, что телепатический контакт между ним и сотрудником госбезопасности был четким и постоянным, Максиму не удалось узнать многого, чего бы он хотел. Вероятней всего, сущность, ранее вселившаяся в него, заблокировала или вовсе стерла
– Жаль, я надеялся на Вашу сознательность.
Он не пошевелился на своем месте, но уже через минуту в помещение для допросов внесли ноутбук, какие-то небольшие приборчики с датчиками на липучках, и ловкие руки профессионалов нацепили на него все это хозяйство.
– Приступим?
– улыбнулся Леонид Григорьевич.
Максим ничего не ответил, почувствовав внезапный укол угрозы. Аппарат был чем угодно, но только не детектором лжи.
Едва прибор включился, как у Громова возникло ощущение, что его голову кто-то начал сдавливать невидимыми тисками. Сознание помутилось, привычные очертания предметов стали зябкими, поплыли, краски резко потеряли свой цвет. На глазах нависла пелена.
– Программатор, - возник в голове голос собственной психики, олицетворенной Громовым-двойником.
– Поставь защиту, иначе тебя на долго не хватит.
Защитные психофизические рефлексы поспешно возвели преграды на пути излучения программатора, и Громову стало легче. Он увидел непомерное удивление на лице Леонида Григорьевича, который явно не ожидал такого развития событий.
И в этот момент на сцене появился еще один игрок. Глаза оперативника как-то по-особому сверкнули, зловещим ядовитым огнем, Максим на мгновение увидел над ним знакомую маску Смерти, и Враг, точнее его часть, предстала перед Громовым во всей красе.
– Тебя необходимо устранить,- прошелестел не своим голосом Леонид Григорьевич. Ты мешаешь программе.
– Что за программе?
– воскликнул Максим.- Кто ты!? Что тебе нужно!?
– Ты опасен. Ты враг. Ты противодействуешь плану. Тебя необходимо уничтожить.
– Каким планам...
Он не договорил. Леонид Григорьевич выставил мощность программатора на максимум, добавив к его излучению свой сокрушительный пси-удар. Впечатление от атаки Агрессора было таким, как будто Максима ударили по голове чем-то тяжелым и при том несколько раз подряд.
– Сопротивляйся, - вновь прошептал внутренний голос.- Вспомни ночной бой с темной сетью. Действуй так же.
Максим инстинктивно сделал невидимый выпад, не слишком рассчитывая на успех, однако он оказался удачным. Леонид Григорьевич внезапно отлетел к двери, схватился за горло. Лик смерти вновь появился над ним, остервенело скалясь во все стороны.
– Умри!
– гортанно вскричал оперативник.
Но было уже поздно. Что-то щелкнуло внутри Максима, какой-то замочек, пружинка, запиравшая до селе сокровищницу тайных знаний.
Время остановилось. Перед его глазами сейчас плыли объемные
Атака Леонида Григорьевича, усиленная его отчаянием (это было отчаяние человека, а не подселенной Сущности) была страшна: энергия, выделившаяся в результате удара, воздействовала на материю на молекулярном уровне. Стены, стол и стулья начали течь, распадаться. Химические связи рвались под воздействием чудовищной мощи, но защита Громова выстояла. Мало того, он сумел ее полностью поглотить, тем самым спасая комнату от окончательного разрушения. А потом ответил сам. Знание того, как можно уничтожить Сущность, не травмируя при этом человека-носителя, пришло само собой, словно по заказу. Позже, анализируя свои возможности, Максим поймет, что его сознание само выбрало оптимальный выход из создавшейся негативной ситуации и приняло наилучшее решение.
В помещении изрядно похолодало. Глаза Громова засияли изнутри ярким светло-голубым огнем, и Леонид Григорьевич истошно завизжал, как ужаленный, упал на пол, начал кататься по нему, колотясь в страшных судорогах. Потом невидимая сила, пригвоздила его к стене, человека забило мелкой дрожью. На его лице выступил пот, изо рта пошла пена, однако оперативник выжил, чего нельзя было сказать о подселенной в него Сущности. Ей пришел окончательный и бесповоротный конец - в этом Максим совершенно не сомневался.
В помещение ворвался вооруженный до зубов спецназ, окружил Громова, который стоял и смотрел на них спокойными, улыбчивыми глазами.
Зашевелился Леонид Григорьевич, сплюнул кровь из прокушенной губы, тяжело поднялся, оглядев спецназовцев.
– Отставить, - произнес он уставшим, севшим голосом.
– Освободите его родственников и выведете их из здания.
Командир группы захвата, козырнул и удалился из камеры допросов. Его примеру последовали остальные бойцы.
– Что это было?
– спросил Леонид Григорьевич, оглядывая свои руки.
– Не знаю, - почти честно ответил Громов.
– Но эта тварь была не в единственном числе.
Оперативник сел на исковерканный стул, который затрещал под ним, но все же выдержал.
– И что теперь делать?
– Вы знаете, - ответил Громов, развернулся и, как ни в чем не бывало, вышел из комнаты. Леонид Григорьевич и правда знал, что нужно делать. Максиму удалось внедрить в его психику программу морально-этической трансформации, содержащей к тому же некоторые сведения о реальных вещах, творящихся в мире.