Вирус зла
Шрифт:
– Ну и твари же вы, - процедил Максим сквозь зубы, прекрасно разобравшись в произошедшем. Его хитроумным образом пытались ликвидировать, запрограммировав водителя КамАЗа на самоубийство. Однако раз у этого самого Агрессора не получилась задумка, попытки устранения Громова должны были продолжиться.
– Неужели я и впрямь для него опасен?
Вопрос остался без ответа, и даже потаенная часть сознания отмалчивалась.
Домой он пришел в обыкновенном расположении духа, сказал, что великолепно провел время и завалился спать.
Место, где он очутился (это был опять-таки трансвовый
Наслаждаться красотой соснового бора ему, однако, не дали. За спиной Громова возникло какое-то шевеление. Он развернулся и увидел... себя самого! Громов-двойник носил точно такую же прическу, был такого же роста и возраста. Единственное отличие, весьма кардинальное, заключалось в одежде - близнец носил обтягивающий серый костюм из непонятного материала, на вид жидкого и гладкого.
– Что это за место?
– Какая тебе разница, его все равно не существует в реальности. Это плод твоего воображения и ничего больше.
– И что я здесь делаю?
– Для начала хотел бы поздравить тебя, ты делаешь успехи и весьма значительные...
– О, потрясающе просто, моя часть поздравляет меня целого. Сейчас лопну со смеху.
– Твой сарказм не уместен, - ответил двойник совершенно невозмутимо.
– Ты здесь, чтобы выслушать предупреждение. За тобой началась охота, причем не векторная, а целенаправленная.
– Сам знаю,- огрызнулся Максим.
– Агрессор знает, кто я?
– Думаю, догадывается, хотя вряд ли до конца осознает твой потенциал. Вообще же, что на уме у Врага, я не ведаю. Он - самая большая загадка для Универсума.
– Неужели во всем Фрактале Пространств не найдется кто-то умудренный опытом и наделенный знанием понять его суть?
– Боюсь, что нет. Поэтому ты должен быть всегда на чеку и продолжать обучение. Астральная атака прошлой ночью и неудачное покушение, лишь начало.
– Что Враг предпримет потом?
– Не знаю. Но уверен в одном: каждая следующая попытка уничтожить тебя будет исполнена на более высоком уровне и с более высокой эффективностью.
– Обрадовал, - протянул Громов в задумчивости.
– Так проще скинуть на меня ядерную бомбу и всего делов.
– Не исключено. Этика и мораль Агрессора совершенно чужда человечеству.
– Ладно, спасибо что предупредил, может быть, я пойду?
– А как же, - улыбнулся двойник, - пойдешь, как только закончишь очередной урок и воспроизведешь в себе новую порцию информации.
– Как тебя по...
Договорить он не успел, в следующее мгновение лес исчез и Максим очутился в знакомой ему уже пещере, в центре которой располагался гигантский постамент с покоящейся на ней книгой...
Все десять дней новогодних праздников пролетели незаметно и довольно спокойно, без происшествий. Наступила пара экзаменационной сессии. Студенты с головой ударились в зубрешку
Предупреждение своего двойника Громов воспринял с полной серьезностью, и ежесекундно ожидал от Врага какой-нибудь подлянки. Особенно он был внимателен, когда выходил на улицу, где возможности Агрессора существенно возрастали. Это, разумеется, было совершенно не так, однако мысли о том, что дом - это все еще безопасное место, успокаивали и придавали сил.
– Макс, мне чего-то надоело сидеть в общаге, - сказал Серега по телефону вечером семнадцатого января.
– Давай на стадион пойдем? Побегаем, на турниках повесим?
– Вдвоем?
– Еще Игорек с нами. Ну, так как?
– Через пол часа выходите, - ответил Громов, ни минуты не сомневаясь.
Натянув зимний спортивный костюм, черную шапочку и кеды Максим вышел в морозный вечер и побежал трусцой. В физических упражнениях он не нуждался, но было здорово провести весело время со своими друзьями и не думать, хоть какое-то время, об общечеловеческом долге.
На стадионе народ отсутствовал, скорее всего, из-за стоящих холодов. Температура опустилась ниже двадцати пяти градусов, и многим это могло показаться некомфортным. Последние несколько зим приучили людей к относительно теплой погоде, и теперь москвичи не охотно привыкали к положенным холодам.
Пробежавшись три километра, ребята отправились на турники, где занялись подтягиванием и отжиманиями. В принципе у всех троих физическая форма была на уровне, однако Громов чувствовал, что соперничать с ними не имеет права. Он совершенно не устал после пробежки, и на турниках не почувствовал сокращения сил, поэтому ему пришлось подыграть, чтобы друзья ничего не заподозрили. Врать было не приятно, но подставлять ребят под удар Врага Максим не имел права.
Проведя на стадионе полтора часа, друзья разошлись по домам, и вновь, как в прошлый раз, Громов почувствовал на себе странный слепой взгляд, исходящий из ниоткуда. Он понял, что исполнители замысла Агрессора вычислили его и готовы претворить свой план в жизнь.
Едва он свернул на Красноказарменную, темную и слабоосвещенную от неработающих фонарей, как слепой взгляд усилился, приобрел вполне реальные и осязаемые очертания. В следующую секунду Максим увидел тех, кто должен был попытаться ликвидировать его. Их было четверо. С виду обыкновенные мужики лет тридцати-сорока, крепкие, достаточно рослые, но по своей воле не агрессивные. Громову сразу стало ясно, что их заставили, запрограммировали, и ему стало немного жалко этих ребят.
Но благородные чувства пора было запихнуть в самый дальний угол сознания. Война никогда не содержала в себе ни толики романтики или благородства, соединяя в себе все то самое черное и разрушительное, что заключалось в человеческом виде. Пока он не найдет способа уничтожать саму программу, не причиняя при этом вреда человеку-носителю, придется смириться с тем, что всегда будут страдать невинные люди.