Виват, квартерон! Трилогия
Шрифт:
«Это классно заводит, блин, но не сейчас же», – подумал я, с большим трудом усилием воли туша вспыхнувшее возбуждение. Что поделаешь, некоторые особенности демонической крови иногда бывают неуместными.
А пока я боролся с неуместными – но, чёрт побери, такими приятными – желаниями, маунт сделал круг вокруг корабля, в районе кормы снизился и совершил стремительный рывок, выставив впереди себя лапы с растопыренными пальцами. Миг – и в них оказались крепко зажаты самураи.
Спустя полминуты грифон забрался высоко в небо и понёсся, как стрела в том направлении, откуда к нам
Пара километров пронеслась в одно мгновение, потом ещё один, и только после этого я отдал приказ маунту остановиться. Тот завис в воздухе, изредка совершая быстрые взмахи крыльями, то чуть проваливаясь вниз, то взлетая на несколько метров.
Достав сосуды с духами, я поочередно и не без внутренней дрожи выдернул пробки. На краткий миг появилось ощущение, будто я прикоснулся кончиками пальцев к оголённым проводам под слабым напряжением.
– И? – пробормотал я. От столь могущественных предметов я ожидал более, так сказать, зримых эффектов.
– Смотри туда, – Мия потянула меня за плечо влево, в сторону нашего корабля. Несколько секунд я водил взглядом по морской глади, пока не увидел нечто интересное.
Как оказалось, вражеские корабли обладали отличным ходом или после гибели мага-наблюдателя резво ускорились и приблизились к шхуне на дистанцию в километр. Это оказались огромные трёхмачтовые линейные корабли. Мне как-то доводилось побывать петербургском в закрытом сухом доке, где стоял барк «Крузенштерн», превращённый в музей. Если верить табличке с описанием, то это был трофей аж с Великой Отечественной Войны! Сильно от темы отходить не стану и вдаваться в историю тоже, просто скажу, что вражеские корабли оказались даже больше его. Чуть-чуть, но больше. Разве что, у барка было четыре (если память не подводит) мачты, а тут всего три. Зато на этих трёх мачтах были оборудованы настоящие боевые позиции со стационарными боевыми машинами – «скорпионами» и «небольшими аркбалистами.
– Я этой Гюльчатай зад надеру, когда вернёмся, за неполную информацию, – сквозь зубы прошипел я зло.
– Брось, милый, мы справимся, – прошептала мне на ухо Мия. – Корабли большие, зато экипажи слабые.
– Ты видишь их?
– Да. У меня есть способность «могучий орлиный взор». Я вижу троих с уровнем девяносто. Это два воина и магичка, кажется, некромантка. Остальные на десять и более уровней ниже… о-о, да там основная масса между шестидесятым и семидесятым уровнем!
Снизу донёсся кровожадный клич Гра’Шаарда, а едва он стих, как я услышал голос Фаранги:
– Господин, когда же?!.
– Уже летим…
Тут меня перебила Мия.
– Подождём, пока духи сожрут магию на кораблях. Ты их не видишь, что ли? – произнесла она.
Лишь после этих слов я заметил, что нал самыми кончиками мачт висят два почти полностью прозрачных гигантских существа. Выглядели они, как садовые слизни с десятками тонких щупалец, выходящих из головы. Эти отростки опутали суда и по ним иногда пробегали разноцветные яркие искры. Наверное, то были сгустки маны из амулетов и зачарованных предметов.
Экипажи парусников пытались как-то бороться с духами, но безуспешно. Мне
Едва это случилось, как на головы моряков одного из кораблей свалились мы.
– Джеронимо! – завопил я, решив повторить один из популярных кличей в различных иностранных боевиках. Почему имя давным-давно погибшего вождя индейцев стало им – я не знаю. А интерес оказался не так силён, чтобы утолить его в ходе поиска в сети.
– Ааргхар! – ревел Гра’Шаард, падая в своих доспехах из проклятого серебра на палубу.
А вот девушки приземлились молча. Грифон, освободившись от седоков, свалился на расчёт «скорпиона» на одной из рей. Разметав стрелков и одним ударом лапы разбив в щепки боевую машину, он прыгнул в сторону кормовой мачты. Пробив парус и разорвав паутину такелажа, маунт оказался на просторе над водной гладью. Там он развернулся и повторил атаку, уничтожив ещё один расчёт вместе с оружием.
А в это время я со своими соратниками в буквальном смысле вырезал толпы абордажников и матросов на палубах. Призванные гремлины и Чёрный гвардеец усилили нашу боевую группу.
Самураи исчезли в трюме, Мия занялась командирами и магами, а я уничтожал на верхней палубе пушечное мясо, которое мне мало что могло противопоставить. Ещё бы, у меня суммарно двухсотый уровень и куча бонусов с редкими способностями, а из врагов редко кто достиг семидесятого.
Картинка, звуки, запахи… вряд ли даже самый умный голливудский ИИ в «прошлой» жизни мог бы создать настолько мощный ряд спецэффектов, чтобы он пробирал до печёнок. Да и цензура не пропустила бы такое.
Гренадёр и бомбардир оторвались от души. Здесь я им не ставил никаких запретов насчёт применения бомб. Главным было – не задеть взрывами и осколками союзников. Кстати, забавно было видеть, как лопоухие карлики играючи справлялись сразу с несколькими противниками, каждый из которых был для них человеком-горой. Удар дубинки одного гремлина ломал чужие руки и ноги, проламывал черепа, сбивал с ног. А артиллерийский трёхгранный стилет другого пробивал любую броню и тело под ней насквозь, попутно хитро резал снасти, превращая те в ловушки.
Чёрный гвардеец без всяких хитростей шёл в лобовую атаку или бил в спину убегающих противников. Удар его двуручного меча рассекал по два-три моряка, превращал в щепки огромные бочки и ящики, которыми местами была заставлена палуба.
Иногда я останавливался и отвлекался на то, чтобы оценить ход боя и обстановку в целом. В один из таких моментов увидел, что второй парусник не стал помогать товарищам против нас, а направился к шхуне. Собственно, как мы и предполагали. К слову сказать, поступи он иначе, то не факт, что мой урезанный отряд справился бы с двумя экипажами. Нет, нас бы и объединённые, так сказать, силы не убили бы. Просто пришлось бы отступать.