Виват, Романовы! Часть IV
Шрифт:
Александр. Нет, вы ко мне приходите только, чтобы сообщить, что я делаю что-то не так!
Смотрят друг на друга.
Александр (помолчав). Ну вы хоть не убежали, как они. Не испугались?
Елизавета Алексеевна. Вас? Нет. Вы ничего плохого не сделаете. Я же вас знаю.
Александр (вздыхая). Ну что же… а я вот себя не знаю. Надо ещё разобраться.
Закрывает
Александр. Это вам. От Бетховена.
Сцена 6
Зимний дворец. Покои Елизаветы Алексеевны.
Елизавета Алексеевна пишет письмо матери.
Текст письма:
«Дорогая матушка, меня очень тревожит состояние моего мужа. Я полагала, что после Вены наши отношения начали налаживаться, но он, как в Россию вернулся, так впал в тоску.
Для меня это состояние привычное, но императору оно совсем не к лицу. Теперь все грустят вместе с ним. Но самое странное, что чем более странно он себя ведёт, тем сильнее меня к нему тянет. Он теперь совсем не такой, как раньше. Он весь такой загадочный и неприступный… и я не знаю, как к нему самой подступиться. Одним словом, я, как обычно, самая несчастная тут в России.
Но как ни странно, есть и хорошие новости. Он наконец-то прогнал эту наглую швабру Марию Антоновну, чтоб ей пусто было!»
Зачёркивает: «наглую швабру». Улыбается.
Прерывается из-за шума. Выходит в коридор. Идёт по коридору. Заходит в гостиную. В гостиной ругаются Мария Антоновна и Александр. В углу на стуле скромно сидит Нарышкин. Стоят чемоданы. Посередине, на стульчике, с книжкой в руках, сидит белокурая девочка.
Александр. Нет-нет! Я передумал! Я её не отпущу! У вас есть ещё дети, а она – всё, что у меня осталось!
Нарышкина (закатив глаза). Боже! Но это не ваша дочь!
Александр (упрямо). Ну и что? И не его. (Показывает на Нарышкина.) Пусть тогда она сама выбирает, кто из нас двоих будет её отцом!
Нарышкин. Правильно. Сонечка, с кем ты хочешь остаться?
Девочка откладывает книгу. Поднимает на всех большие голубые глаза. Слезает со стульчика, подходит к Александру и обнимает.
Нарышкин (радостно). Прекрасный выбор!
Нарышкина подходит к Александру.
Нарышкина. Слушайте… Зачем
Александр. Это потому, что вы плохо о ней заботитесь! Вы её не любите! А я люблю!
Обнимает девочку.
Нарышкина. Но я её мать! Вы что же, отберёте ребёнка у матери? Вас отобрали у вашей матери, и вы теперь так же поступите?
Александр молчит. Опускается на одно колено перед девочкой. Гладит по волосам. Целует в лоб.
Александр. Езжайте. Вы отобрали у меня всё. И ещё бревном обозвали. Вот ваша благодарность за моё добро к вам двоим.
Уходит. Проходит мимо Елизаветы Алексеевны. Смотрит на неё.
Александр (задумчиво). А знаете… Соня на вас похожа даже больше, чем на меня. Как это могло так произойти, что Мария Антоновна родила нашу с вами дочь?
Елизавета Алексеевна (грустно). Надо было тогда вас послушать… и забрать её к себе воспитывать.
Александр. Вот именно. Я как чувствовал! Я предвидел, что у меня отберут мою дочь!
Уходит.
Нарышкина (беря чемоданы). Он сходит с ума! Вы в курсе вообще?
Елизавета Алексеевна (с улыбкой). Валите отсюда, Мария Антоновна, иначе я вам волосы повыдираю.
Нарышкина берёт чемоданы. Пожимает плечами. Уходит. Следом за ней с остальными чемоданами уходит грустный Нарышкин.
Перекрутка.
Покои Александра.
Александр заходит в свои покои. На столе стоит клетка со скворцом.
Скворец (видит Александра). Виват, Романов! Виват, Романов!
Александр грустно смотрит на скворца. Берёт платок и накрывает клетку.
========== СЕЗОН 4 Сцены 7–8–9–10 ==========
Сцена 7
Санкт-Петербург. Заброшенный особняк на окраине города.
Тайное собрание членов антиправительственной организации «Союз спасения».
Подвал. В подвале горят свечи. В центре подвала, в кругу, сидят молодые люди в мантиях и капюшонах. В центре стоят Павел Пестель и Муравьёв-Апостол.
Пестель. Итак, цель нашего «Союза» проста и благородна. Спасти отечество.
Муравьёв-Апостол. И Елизавету Алексеевну.