Визави
Шрифт:
Дворец кричал им стеклами, махал флажком на башне,
Но скрежет громогласный все просьбы заглушал.
Да и дворец просить уже устал
И в бой вступил неравный, рукопашный.
Кирпич за кирпичом швырял в гостей непрошеных.
И пал к ногам подруги, как рыцарь, как герой.
Лачуга благодарная корявою горой
Прижалась к другу верному... Все пылью запорошено.
На месте давней драмы теперь
Да груда кирпичей, красивых и не очень.
И тишина кругом - и днем и поздней ночью...
Простор и тишина... Пустырь здесь господин.
* * *
А шашлыки горят румянцем,
Под ними уголек искрит.
И, словно в залихватском танце,
Дымок резвится и шалит.
У дыни зубки белоснежны,
Медово сладок поцелуй.
Возьми ее рукой небрежной,
Монетой звонкой очаруй.
О, вы, восточные базары!
Разнообразны и просты.
В вас столько сладостного дара
И столько сладкой красоты.
Канатоходцы в поднебесье
Подпрыгивают на струне.
Богат и изобильно тесен
Базар в восточной стороне.
ПРАЗДНИК
Серый вечер спустился...Дождик злой
Барабанит в окно трамвая.
Усталый кондуктор, узбек пожилой,
Отрывает билеты, зевая.
Пассажиры угрюмы, трамвай не спешит,
Уныло скользя по рельсам.
Светофор подолгу красным горит.
В салоне скучно и тесно.
Остановка опять. Старый город, базар.
И в трамвай вдруг ворвался праздник,
Хан-атлас разгорелся, как яркий пожар,
А ляган полон сладостей разных.
Улыбнулся кондуктор. Стало тепло
В одиноком, усталом трамвае.
Будет праздник унылой погоде назло,
Где карнаи гостей зазывают,
Где накрыт дастархан, плов горой золотой,
У лепешек щечки с румянцем.
Будет праздник веселый, по-узбекски - той,
Разнаряженный в песни и танцы.
СЛЕДЫ
А на утро выпал первый снег,
Белый, чистый, очень непорочный.
И неровный чей-то быстрый бег
Повредил покров земли непрочный.
Чьи-то так спешащие следы
Убежали вдаль к черте заветной,
Где почти невидный свет звезды
Встретился с дыханием рассветным.
Эту встречу можно пропустить,
Выспаться еще на час подольше,
Не пойти по снегу погрустить
И порадоваться в дальней роще.
Но ведь
Тот неровный, быстрый след спешащий.
Может, кто-то с той звездой дружил
И ему не страшно в темной чаще?
Гибкой лентой быстрые следы
Растрепали снега покрывало.
И уже не виден свет звезды.
И за рощей ярко солнце встало.
* * *
К вечеру в горах становится прохладно.
Спутник мой принес дрова, развели костер.
Запылал огонь горячо и жадно.
Небо превратилось в сказочный шатер.
Только нам двоим улыбался месяц.
И звезда-бриллиант с неба сорвалась.
Ветер-озорник прошептал нам песню...
Так в горах высоких сказка родилась.
И костер веселый с той сказкой подружился.
Танец свой горячий для нее плясал.
Розовый дымок озорно резвился.
И цеплялись звезды за верхушки скал.
А наутро сказка спряталась за горы.
Но костер упрямый продолжал плясать,
Не желал он слушать ветра уговоры.
И пришлось упрямца камнями забросать.
Видно, наша сказка оказалась робкой,
Побоялась выйти из-за гор могучих...
Город равнодушный улицей широкой
Разбросал нас в стороны, затолкал толкучкой.
Городские будни вереницей дружною,
Не спросив, направили по разным колеям.
А огонь в камине осенью простуженной
Озорно и грустно прыгал по углям.
Но промчалась осень, и зима холодная
Проползла, растаяла... На дворе весна.
Захотелось в горы, на природу вольную.
Там осталась сказка... Сказка, как она?
Улыбались горы мне, как друзья давнишние,
Ветер обнял ласково и подвел к костру.
Камни все разбросаны, и между дровишками
Огонек несмелый пляшет на ветру.
Я к нему склонилась, обняла ладонями.
Он развеселился и секрет открыл:
Принц мой незабытый вешними дорогами
К огоньку знакомому в гости приходил.
Выглянула сказка из-за гор высоких.
Ветер на прощание волосы встрепал.
Но костер и сказка - двое одиноких -
Лишь воспоминанье средь огромных скал.
* * *
Поговорим о пустяках
С тобою, тишина ночная,
О влажных и пустых лугах,
Широких, что не видно края,
О звездах, падающих вниз
Непринужденно, беззаботно,
О том, как полуночный бриз