Вкус фламинго
Шрифт:
– Бросаю. Надоело…
– Благородно, – вставил Санька и посмотрел на Коляна: А ты где сиги-то берёшь?
– Покупаю! Где? – усмехнулся тот.
– На какие шиши?
– Ворую! – гордо ответил тот.
– Где? В Череповце?
– А что здесь такого?
– Не, я на посёлке у себя тоже промышлял. В квартиры ползал! У меня дома-то целая шапка драгоценностей лежит. Лисья…
– Да ну! Хватит врать-то! – загыкали девки.
– Ничего это я не вру! Честно! – доказывал Санька, спрыгнув с подоконника. –
– Ха! Ну, докажи! Давай завтра? – предложил Колян.
– Завтра? Завтра… Завтра нет, не могу, – замямлил Санька.
– Ну, послезавтра давай!
– И после… не могу…
– В смысле?
– Нц, – причмокнул Александров языком о нёбо. – Так меня вообще отсюда не выпустят. Да и там-то чо? Я всех почти знал, да и по наводке работал – наверняка. А тут город большой. Не деревня. Как полезешь?
– Хорошо. Не лазь, – вступил Колька. – Знаешь, кликуха какая у меня?
– Деньга… – проговорил Санька.
– А почему, тоже знаешь? – не отводил пристального взора Колян.
– Догадываюсь…
– А ты не догадывайся. Завтра со мной пойдёшь. Зарабатывать…
– В смысле?
– В коромысле! Достало мне одному всех тут обеспечивать. В паре работать будем. Деньги-то всем нужны, – сказал Деньга и, подкинув горящую спичку к белому потолку, вышел из туалета.
Наполовину обгоревшие спички, как маленькие пиявки свисали с потолка, который был ими усыпан напропалую. Детские голоса покинули помещение, и там погас свет.
***
Яркие лампы зажглись в общей спальной, как только Сивый, Санька и Колька забрались под свои байковые одеяльца. «Встать!» – слетели тонкие перины с каждого из них. Злые воспитательницы стояли над ними. «Этих двух налысо! – показала одна другой на Димку с Коляном. – Этого к стене».
Мальчишки, не сопротивляясь, шли за интернатовским парикмахером, которым был ночной сторож. Сашку же в одних трусах и майке поставили к стене с поднятыми руками. Пальцы щупали мелкие выпуклости покрашенной с ляпами стены, скользили по застывшим капелькам и по жёсткой команде злой толстой тётки «выше делай!» вытягивались из плеч так, что ныло под лопатками.
– За что? – вырвалось у Сани.
– За всё хорошее! – запихала она подожжённую спичку ему в трусы, которая перед самой резинкой неожиданно потухла.
– Вот чёрт! Повезло тебе! – поняв свою оплошность, произнесла воспиталка. – И чтоб так всю ночь стоял! Приду – проверю!
«Левый! – крикнула она в пространство комнаты. – Ты следить будешь! Понял?!»
Она шмыгнула носом и, оскалив рот, произнесла: «У-у! Щ-щенята!»
Рассохшаяся белая дверь захлопнулась, и Левый присел на краюшек чьей-то кровати, стоящей возле залипшего на стене Санька.
– Санёк, терпи, – произнёс Левый.
– Да мне нормально. Чего терпеть-то, –
– Это первые 15 минут только, потом всё заболит…
– С чего это? Ты что – вправду будешь за мной следить что ли? Я щас спать лягу, да и всё.
– С ума сошёл?! Ты представляешь, что тогда будет?
– Конечно! Я высплюсь!
– Дурак! Если увидят, что ты лёг, заставят стоять всю ночь с поднятыми руками…
– Я и так стою.
– Не тебя… Всех!
– Как это?
– Так это… Порядки такие. Вот.
– Порядки, говоришь?.. А почему меня с пациками не увели? Куда их?
– В подстригательную комнату. Скоро вернутся – увидишь.
– А чего там? Почему меня не взяли?
– Так ты в первый раз попался, а они во второй…
– И чего?
– Ничего. Во второй налысо бреют.
– Налысо? Как шарик что ли?
– Типа того… – опираясь на тоненькие коленки руками-прутиками, шептал Левый.
– Слушай, а что за кликуха такая у тебя позорная – Левый?
– Нормальная, чо – левой рукой пишу. Левша я.
– А ешь которой?
– Есть обеими могу. Причём сразу. Сам знаешь, как тут едят…
– Эх, да… Такого я ещё не видел. Это вам не дома…
«Заткнётесь вы там?» – послышался мальчишеский голос из-под одеяла. Сашка еле повернул голову, чтоб посмотреть, кто это ляпнул. Белые кроватки, усыпавшие спальню, не колыхались, и, казалось, в них никого нет. Только изредка кое-где выскальзывала чья-то вогнутая ступня.
– А чего это? Спать не даём что ли кому? – задал вопрос в пустоту Саня.
– Не даёте, – послышался шёпот. – Левый, выключи свет, а! Достали!
Левый, с осанкой, похожей на крючок или даже больше напоминающей вопросительный знак, поплёлся к выключателю. Он медленно подносил палец к кнопке, как в дверях показались два бобика.
– Нифига, как вас! – оглянулся Санька. – Обрили-то… Светитесь!
– Покурили, называется, – шёл к нему Деньга, почёсывая затылок. – Как завтра с такими монетами на голове на дело пойдём?
– Как-как? В шапках! – нашёл выход из положения Сашка.
Сивый потихонечку пробрался к своей кровати и начал снимать наволочку с подушки.
– Ты чё это? – крикнул ему Санёк. – Сегодня ж меняли!
«Да отстань от него, – кинул Деньга. – У него башка вечно мёрзнет. Глянь, он сейчас вместо платка её оденет, и спать так заберётся».
– Чудные люди… – ринулся Санька в сторону своей кровати.
«Ты куда? Вставай обратно?!» – испуганно шёпотом взывал к Александрову Левый. «Сам стой!» – бросил в него свои носки Саня. «Ты чего? Охренел?! – чуть не плача заступался за себя тощий парнишка. – Я же как лучше хочу!» «И я как лучше, – укрываясь одеяльцем, говорил Сашка. – Носки одень, чтоб стоять было не холодно. Пол там, как во дворце… у Снежной Королевы».