Вкус скандала

Найтли Эрин

Отец усмехнулся этой шутке и взмахом руки указал на свободное кресло рядом с собой.

– Да, я знаю, как тебе не терпится получить бразды правления.

– Хочу, чтобы ты знал: пока ты целыми днями бездельничал в постели, я отлично справлялся, выполняя твои обязанности. Я сидел на твоем стуле, пил твой лучший виски, в общем, делал все, что ты.

Граф произнес эти слова со своим ироничным остроумием, но, в сущности, он говорил истинную правду. Впервые в жизни сын окунулся в дела управления имуществом семьи, отвечал на всю корреспонденцию, участвовал в различных встречах и собраниях, требующих присутствия маркиза. Ричард

забросил все места, где обычно проводил время, а все мысли о занятиях тренерством по боксу он выбросил прямо в окно – его мечта умерла, не успев сформироваться. Рейли обнаружил, что в этом отношении Джейн была права: человек не знает, на что он действительно способен, пока не попадет в ситуацию, когда у него нет другого выбора, кроме как справиться.

Граф вздохнул. Он очень жалел, что не смог навестить булочницу, почувствовать ее в своих объятиях, вдохнуть ее сладкий успокаивающий аромат. Однако Ричард все-таки надеялся, что через одну-две недели положение немного стабилизируется и он сможет к ней заглянуть.

– А, значит, ты разгадал, в чем секрет! Сидеть за столом и создавать видимость, что ты занят.

Сын улыбнулся, располагаясь в кресле. То, что отец его поддразнивал, подняло ему настроение. Эти слова маркиза принесли свет в ту часть души графа, которая оставалась в темноте с той самой минуты, когда он услышал о его болезни. «Хорошо бы и тело отца выздоравливало так же быстро, как чувство юмора», – подумал Рейли. Вплоть до приступа отец был одним из самых крепких и здоровых мужчин в представлении Ричарда. Всякий раз, когда он думал о нем, сын мысленно представлял маркиза высоким, сильным, скачущим по полям верхом на одной из великолепных лошадей. Этот образ резко контрастировал с увядшим мужчиной, сидевшим сейчас перед ним: колени укрыты одеялом, под глазами лиловые синяки, кожа цвета хлебного теста. Ричард заморгал: «Хлебного теста?» До знакомства с Джейн ему бы и в голову не пришло такое сравнение.

– Жаль, что ты не посвятил меня в эту тонкость твоих обязанностей раньше. Если бы я это знал, я бы с большим энтузиазмом относился ко всей истории с наследованием титула.

– Ну-у, это большой секрет, хранимый веками. Кому охота думать, что его наследнику не терпится, чтобы он окочурился?

«Как же хорошо тихо посмеяться вместе с отцом!»

– Не бойся, я бы с большим удовольствием ходил в оперу и на балы, чем на деловые встречи и заседания парламента. – Ричард наклонился вперед и стал теребить цветы, стоящие на столике у дивана. – А если серьезно, я хочу, чтобы ты знал – все под контролем. Тебе не нужно беспокоиться ни о каких делах, кроме одного: как поправиться.

– Я знаю, сын. И я всей душой верю, что ты уверенно справишься с делами поместья. – Но на лице отца не отразилось того облегчения, которого ожидал Ричард. Наоборот, маркиз смотрел на него все серьезнее, от юмора не осталось и следа. – Но я не об этом хотел с тобой поговорить, когда попросил тебя ко мне присоединиться.

– Вот как?

– В ту ночь, когда я заболел и ты пришел ко мне, ты дал мне обещание.

Рейли кивнул:

– Вообще-то тебе даже не стоило об этом просить. Ты должен знать: я всегда буду заботиться о благополучии матери и сестер – они у меня на первом месте.

– В самом деле?

Эти три коротких слова вышибли из легких Ричарда воздух более эффективно, чем удар по ребрам в боксе.

– Конечно! Как ты можешь вообще об этом спрашивать?

–

Думаю, ты искренне так думаешь, но скажи мне одну вещь. Где ты был той ночью? Я знаю, что тебя искали несколько часов, в то время как твоя мать и сестры сходили с ума от беспокойства.

В памяти графа вспыхнули обжигающие прикосновения и сладкие поцелуи Джейн. Он отказывался чувствовать себя виноватым в том, что той ночью был с ней.

– Отец, это несправедливо! Никто не может ожидать, что я буду двадцать четыре часа в сутки у него под боком. В ту же секунду, когда я узнал о твоей болезни, я бросил все и пришел домой.

Лорд Гренвилл покачал головой.

– Но этот момент открытия изрядно задержался, не так ли? Одно дело не быть под боком у сестер, как ты выразился, но когда ты, словно шкодливый мальчишка, лжешь о том, куда собираешься идти – это совсем другое дело.

Сын стиснул зубы. Он не хотел спорить с отцом, во всяком случае, не здесь и не сейчас, когда маркиз кажется таким слабым. Предупреждения доктора звучали в его голове, как молитва: «Эмоциональное и душевное спокойствие жизненно важно для выздоровления». Ричард подавил в себе потребность оправдаться, кивнул и сказал:

– В будущем я постараюсь не давать повода для упреков.

Эти слова, казалось, пролетели мимо ушей отца. Строгое выражение его лица нисколько не изменилось. С таким выражением он смотрел на нерадивых слуг и необъезженных лошадей, а не на своего единственного сына.

– Ричард, теперь меня это не устраивает. Сейчас мне как никогда важно знать, что я могу тебе доверять.

Рейли взволнованно взъерошил одной рукой волосы. Разве он только что не сказал отцу, что ему не о чем беспокоиться?

– Как я уже сказал, я делаю все необходимое, выполняя обязанности наследника титула.

– Ты занимаешься деловой стороной – это все прекрасно, но все потеряет какое-либо значение, если с тобой что-то случится. Даже если я проживу девяносто лет, что от этого проку, если у меня не будет внука, не будет наследника титула?

Ричард знал, что дело идет к этому, он даже пытался заранее подготовиться, но это не помогло ему сдержаться.

– Господи, тебе не кажется, что ты сгущаешь краски?

Отец устремил на него суровый взгляд.

– Я бы сказал, что после случившегося у меня есть полное право быть мрачным. Ричард, жизнь – хрупкая штука. Мы никогда не знаем, что готовит нам следующий миг. Все, что мы можем сделать, – это как можно лучше подготовиться к будущему, обеспечить наши семьи. Скажу тебе правду: я не смогу спать спокойно, пока у меня не будет внука.

Граф резко втянул воздух, ему стало трудно дышать, казалось, его горло сжала невидимая рука. Он пообещал себе, что сделает все, чтобы снять тяжесть с плеч отца. Но перспектива женитьбы казалась ему сейчас еще менее привлекательной, чем когда-либо. Он только что нашел свою милую булочницу и пока не готов от нее отказаться.

– Мне очень неприятно это слышать. Даже если я женюсь завтра, могут пройти месяцы, а вероятно, даже годы, прежде чем у меня появится наследник.

– Вот именно. Тем больше причин не тянуть время. После сердечного приступа я понял истинную ценность каждого дня. Я больше не могу ждать, когда все будет улажено. Ты обещал, что позаботишься о матери и сестрах, и я ловлю тебя на слове.

Рейли беспокойно заерзал в кресле, пытаясь облегчить ношу, тяжелым грузом навалившуюся на его плечи.