Владимир Высоцкий. Жизнь после смерти
Шрифт:
— Нет, Валерий, ты не провалишься... Золотухин-Гамлет, новая редакция — ажиотаж будет... Единственно скажу, может быть неприятное для тебя... Будь у тебя такой спектакль, шеф бы ко мне с подобным предложением не обратился бы, зная меня и мою позицию в таких делах. Пойми, я вырос во дворе. Для меня дороже дружбы нет ничего на свете! Я так живу! Но... я уважаю твой принцип: ты всегда выполняешь приказ, играешь то, что дают...
Одной репликой была выражена внутренняя суть Высоцкого — всем на свете родственным, общественным и социальным связям он предпочитал узы дружбы. Его представления о дружбе были самыми романтическими. Как он пел в песнях, так и дружил. В 1968 году в «Песне летчика-истребителя» Высоцкий выразил свою «формулу» понимания дружбы —
В.Туманов: «Володя был добрым, очень добрым, но при этом мог быть по-настоящему жестким. Я имею в виду, что он не прощал подлости, предательства. Знаю людей, с которыми он продолжал здороваться, вместе работать, однако если за какую-то низость вычеркнул человека из своей жизни, то это — навсегда. Ему отвратительны были люди бесхребетные, готовые ко всему приспосабливаться. Об одном популярном актере «Таганки» он говорил: "Эта сука — как пуговица: куда пришьют, там и болтается"».
У Высоцкого был талант дружбы, где он был преданным и нежным. И никогда не лукавил. «Это другой резус крови», — говорил он про людей ему несоответствующих. У друзей должен быть его «резус крови». Компромисс был для него не то чтобы неприемлем — физиологически невозможен. Если человек или ситуация ему не нравились — как он ни пытался иногда, но скрыть этого он не мог.
A. Утевский: «Он мог порвать свои отношения раз и навсегда, если узнавал о неблаговидном поступке кого-то из своих знакомых. Он не умел прощать, а может, и не хотел... Внешне это могло и не проявляться, но возникшая холодность, духовное отчуждение чувствовались».
Из когда-то дружеских отношений с Золотухиным навсегда ушла теплота...
Л.Филатов: «Все понимали, как ему этот спектакль дорог, как он хочет его играть один. Что этот спектакль был сделан для него и на него. Да и трудно себе представить сумасшедшего, который бы вышел в костюме Владимира Высоцкого и стал играть этот спектакль. Будь это Пол Скофилд или Иннокентий Смоктуновский — кто бы ни вышел в костюме Владимира Высоцкого на сцену, зал уже заранее, наверное, не простил бы его. Можно ли соревноваться с легендой?! Глупо. Нельзя».
Однако не внял Золотухин — роль Гамлета слишком сильное искушение — и с начала 76-го плотно приступил к репетициям над ролью под руководством режиссера театра Ефима Кучера. Уже к середине марта Любимов хвалил Золотухина за «правильную работу»... Прогон «альтернативного Гамлета» состоялся в конце апреля того же года. Для усиления «педагогического воздействия» Любимов даже выпустил программку спектакля, в которой были названы фамилии двух исполнителей.
Никто так и не отменил приказ от 14 декабря 1975 года о назначении артиста В.Золотухина на роль Гамлета. Все это тянулось в духе вялотекущей болезни до самой смерти Высоцкого. Вместе с ним похоронят его самый главный спектакль... А артист В.Золотухин все это время жил надеждой сыграть «коронную роль в самой лучшей пьесе всех времен». Спустя годы — уже после смерти Высоцкого — тщеславные мечты В.Золотухина частично будут удовлетворены: четыре монолога Гамлета в его исполнении войдут в телевизионную передачу. «Правильная работа» не пропала...
«ТЕАТР НАЦИЙ-76»
В январе студия им. Горького предложила Высоцкому написать песни к фильму по роману Брет Гарта «Вооружен и очень опасен». Режиссером картины был Владимир Вайншток, специализирующийся на приключенческой тематике и снявший известные фильмы «Дети капитана Гранта» и «Остров сокровищ». Предложение Высоцкий встретил с воодушевлением, и после кропотливой работы совместно с композитором Г.Фиртичем пять стихотворений были положены на музыку. В фильм вошли только
B. Высоцкий: «В этом фильме я не играл, а песни мои поет Сенчина, которая играет как актриса роль певицы Жюли. Хотя я и должен был петь одну песню — про живучего парня Барри. Так они меня вокруг пальца ловко обвели! Как-то говорят: «Ты напиши!..» Я для себя писал. Потом говорят: «Знаешь, надо, чтобы она все-таки спела...» Я стал для нее переписывать. Говорю: «А вот эту — я спою!» Они говорят: «Ну, хорошо!» А потом, когда она спела, они говорят: «Это не надо, потому что...» Что вам рассказывать! У всех свои дела — у всех на своей работе все похожее...»
Фильм вышел на экраны в 1977 году.
«НОЛЬ СЕМЫ ЗДРАВСТВУЙТЕ!..
«Ноль семь! Здравствуйте!.. Повторите снова.
Не могу дождаться — жду, дыханье затая!
Да, меня!.. Конечно, я!.. Да, я!.. Конечно, дома!» —
«Вызываю... Отвечайте...» — «Здравствуй, это я!»
Эту песню Высоцкий написал еще в 69-м году в Одессе на съемках «Опасных гастролей». Телефон стал основным средством общения в жизни Высоцкого и Влади. Несмотря на то что телефонистки установили Высоцкому льготный тариф — он оплачивал определенный лимит времени, а говорил, сколько хотел, — у Нины Максимовны сохранились огромные счета за разговоры сына с Парижем. Новые стихи, хорошие и плохие события, просто тоска по любимому человеку заставляли браться за телефонную трубку и набирать «вечное 07». Звонил он обычно после часа ночи, представлялся: «Это Володя» — и почти никогда не ждал. Он имел приоритет перед всеми другими заказами. Его неповторимый голос сразу узнавался телефонистками. В начале 69-го москвички Тамара и Аня и парижанки Жанна и Клер вместе с Мариной слушали по телефону только что сочиненную песню «07», и с тех пор он часто посещал международную телефонную станцию со своими концертами. Его связывала дружба с этими людьми — «телефонистками-мадоннами».
Еще в самом начале романа с Влади Высоцкий при очередном заказе познакомился с Людмилой Орловой — начальником смены Международного телефонного узла, и с тех пор эта женщина стала «главной связной» между ними. Она помогала им находить друг друга в самых невероятных местах в любое время суток: «Первый разговор... Володя, весь пылающий: «Мариночка, любовь моя, солнышко мое...» Такие полуфразы, недоговоры — чувствуется, что человек влюбился. Она — довольно-таки сдержанно, кокетничает с ним. Он: «Когда приедешь?» Она: «Ну, ты понимаешь, это не так просто...» Если честно, я Марину даже ревновала... То есть я на нее злилась. Володя ей весь отдавался, а она ему только: «У меня Игорь то-то, Петька с Вовкой то-то... дома — украли, обобрали, мама больна!» У нее чисто женское такое — свои проблемы. А он здесь: «Я песню написал!» Я чувствую, что ей не до песен: «Ну ладно, давай!» Он начинает петь, а она его прерывает — что-то вспомнила!.. Я злюсь ужасно — человек ее так любит, а она!.. Как же так можно! Ну, это первое время так, а потом стало сердечко таять... А потом она здесь пожила, стала ласковее, сама стала уже звонить — и у них стало обоюдно...»
И Высоцкий, и Влади искренне благодарили свою «мадонну», а в 1974 году заявились к Орловой домой, чтобы поздравить ее с юбилеем свадьбы.
В этом году к 8 Марта, решив, что он наскучил своими песнями, Высоцкий составляет концерт из актеров — своих товарищей. Он позвал Л.Голубкину, А.Миронова, З.Высоковского, В.Золотухина, В.Смехова, А.Подболотова, С.Фараду, Л.Филатова, Н.Шацкую...
Из воспоминаний В.Смехова: «Было организовано подобие «Голубого огонька» — нарядные девушки-телефонистки, на столиках между стаканов и бутербродов красуются флажки, обозначающие рабочее место связиста. Высоцкий сидит за столиком с флагом Франции. Он ведет концерт и о каждом из выступающих говорит с большой теплотой. В его похвалах не было умножений таланта, он не хвалил — он ставил в известность тех, кто не в курсе: