Владимир Высоцкий. Жизнь после смерти

Бакин Виктор Васильевич

В Вечный город Высоцкий летел из Ленинграда. Здесь у Окса­ны была практика, и она провожала его из аэропорта Пулково. Пла­нировали в Ленинграде навестить К.Ласкари.

К.Ласкари: «Я репетировал в цирке. Меня вызвали с манежа к телефону. «Приезжай немедленно!» — «Вова, я не могу. У меня репе­тиция. Что-нибудь случилось?» Он рассмеялся: «Охота к переме­не мест». Когда я часа через два приехал домой, Высоцкого уже не было. На столе лежала цирковая программка, а на ней стихи:

А помнишь, Кира, — Норочка —

Красивая айсорочка...

Лафа!

Всего пятерочка,

И всем нам по плечу.

Теперь ты любишь Ирочку

И маленького Кирочку,

А я теперь на выручку

К Мариночке лечу.

Почерк какой-то неуверенный, не его, глупые орфографические ошибки. Ира рассказала: просил шприц. На вопрос «зачем», отве­тил что-то невразумительное: плохо со связками».

Высоцкому всегда нравилось нормальное человеческое общение в доме Кирилла. Он в этот раз напел там почти целую кассету...

2 июля Высоцкий дает концерт в римском ресторане «Otello alia Concordia», расположенном в двух кварталах от отеля «Мадрид» на улице Via della Сгосе, в доме № 81. Это не было официальным вы­ступлением. Высоцкий пришел в ресторан как посетитель и пел для жены и ее итальянских друзей.

9 июля один из каналов Итальянского радио сделал запись вы­ступления Высоцкого, в котором он рассказал о своей работе над песнями, о ранних песнях, их значении и влиянии на все дальней­шее творчество: «Теперь песни стали, может быть, глубже, другие темы — вероятно, человек повзрослел, начал задумываться о судь­бах людей, страны, мира... Ну, в общем, как все люди, которые с воз­растом начинают больше думать. Конечно, они переменились, эти песни: появился второй план, всегда — подтекст, видимо больше образов. Я стал много обращаться к поэтам, стал больше знать и читать настоящей, прекрасной поэзии. Появилось желание больше писать в художественных образах».

Б.Окуджава: «Высоцкий начал складываться как художник только перед смертью. До этого он, откровенно говоря, много пи­сал вещей проходных. У него были интересные мысли, естествен­ные, некнижные чувства выплескивались из него, но в целом, как явление литературного ряда, часто стихи были довольно уязвимы. Если бы не личность, которая буквально «перла» из него, то вряд ли он стал бы так заметен».

«ДОВЕРЧИВУЮ СМЕРТЬ ВКРУГ ПАЛЬЦА ОБЕРНУЛИ...»

В конце июля Высоцкий отправляется на гастроли в Среднюю Азию — Ташкент, Уч-Кудук, Заравшан, Навои, Бухара... В этот раз вместе с ним поехали: в качестве ведущей — артистка «Росконцерта» Елена Облеухова и обычное сопровождение — В.Абдулов, В.Гольдман, В.Янклович. А.Федотова тоже оформили, как артиста «Узбекконцерта». Позже прилетела Оксана: «...мне позвонил его ад­министратор Валера Янклович. Сказал, что Володя неважно себя чувствует, и что мне нужно привезти лекарства. Я взяла промедол и вылетела».

Это был третий визит Высоцкого с концертной программой в Среднюю Азию. До этого он выступал в Ташкенте осенью-зимой, когда жара спадала и можно было дышать. В этот раз была страш­ная жара — 50 градусов в тени. Многие выступления приходилось проводить на открытых площадках, где к жаре добавлялся обжи­гающий ветер «афганец». Он давал в каждом городе по 4 — 5 кон­цертов и выступал с такой же эмоциональностью, как в Москве, без всяких скидок на погоду и самочувствие. Передвигаться между го­родами можно было только ночью.

28 июля

прибыли в Бухару. Ранним утром Высоцкий отпра­вился на базар. Без пятнадцати шесть он вернулся — довольный и веселый. Рассказывал, каким пловом его угощали на бухарском ба­заре. Через некоторое время из номера, где он находился, раздал­ся жуткий крик. Кричала Оксана. Гольдман бросился к Федотову: «Толя, Володе плохо!»

Рассказывает А.Федотов: "Когда я вбежал в номер, он был аб­солютно бледный: беспокойство, огромные зрачки. Клиника отрав­ления, но не только пищевого. И на глазах ему становится все хуже и хуже. А все стоят напуганные. Я закричал: «Ребята, он же умира­ет!» Он успел сказать: «Толя, спаси меня...» Сказал и упал..."

Оксана: «Володя мертвый: нос заострился, не дышит, сердце не бьется. И доктор Федотов, с абсолютно трясущимися руками, повто­ряет: "Он умер, он умер". Его трясло, у него истерика была. Я ему надавала по морде: "Делай что-нибудь быстро". Он сделал укол в артерию, и мы начали делать искусственное дыхание: он качал ему сердце, я дышала. По сути, мы его вдвоем реанимировали. Воло­дя задышал, сознание вернулось. Там была настоящая клиническая смерть. Володя, когда очнулся, сказал: "Я вас видел и чувствовал... Но как в кино. Ты дышишь, а Толя массирует..." А через полчаса Во­лодя был как ни в чем не бывало. Уже подошли Гольдман, Валера, Сева и говорят: "Да... Наверное, все три концерта ты, Володя, не от­работаешь... Один придется отменить..." Вот сволочи! Тут я устрои­ла скандал: "Какие концерты! Вы что, с ума сошли! Он же умирал... Никаких концертов!" А Володя как-то так... "Да, наверное, надо..." Я чувствовала, что он на моей стороне, но отказать им он не мог... Он же их всех собрал, они на него рассчитывали... Ведь все на Во­лоде зарабатывали... Он мог заработать в любом месте, а они — нет. А тут — все билеты проданы, верный заработок».

Концерты пришлось отменить. На следующий день Высоцко­го в сопровождении Абдулова и Оксаны отправили из Ташкента в Москву, а еще через день он поехал в аэропорт встречать самолет, на котором прилетел Федотов. Тот был потрясен, когда увидел Вы­соцкого, ожидая видеть его на больничной койке...

Причиной случившегося в Бухаре была наркомания. Когда у него закончились наркотики, он вколол себе лекарство, используе­мое при лечении зубов, и ему мгновенно стало плохо.

Судьба подарила ему еще год жизни, за который он успел сде­лать очень много. «Мне интересно брать людей, которые находят­ся в самой крайней ситуации, в момент риска, в следующую секун­ду могут заглянуть в глаза смерти», — говорил он о героях своих песен, и сам постоянно платил за этот интерес к «пограничной си­туации».

Тогда он увидел только склонившееся над ним лицо Оксаны, а ровно через год над ним склонились, ему поклонились миллио­ны людей в благодарность за все, что он сделал для них. Для мил­лионов он писал стихи и песни, а для близкого круга — старался помочь своим авторитетом и магическим влиянием даже на почти непробиваемых чиновников. Почти всегда безотказно действовало его имя, его лицо, его краткая внушительная просьба или данный в благодарность концерт... Если кому-то, чтобы решить дело, нужно было обойти пять-шесть кабинетов, то Высоцкий все решал в пер­вом. В этом году он выбивает трехкомнатную квартиру для Федото­ва, который жил в условиях коммунальной квартиры.