Владыка бури

Псов Дари

Отец, обнажённый по пояс, с сосредоточенным видом рассматривал какие-то металлические кольца. Шкафы с ними, казалось, уходили в бесконечность. Рядом находились ограждения, защищающие от долгого падения в лаву. Они были изготовлены из переплавленных неудачных мечей (типичное проявление гипероновской философии, утверждающей, что плохие кузнецы и дураки должны умирать).

Два гейса отца уже были потрачены и зияли чернотой на синей коже, остался только один, но Влади не обратил на него внимания. Было не совсем прилично знать гейсы, если их владелец не сообщал их напрямую.

И разум Владибури был занят другим.

— Владибуря? Подойди сюда, — приказал отец, увидев сына.

— Я хотел поговорить, отец. — Но, подойдя ближе, наследник заметил на кольцах руны подчинения, и у него внезапно появилась новая тема для разговора: — Это ошейники? Для малого народца?

Отец, проверив ошейник, отложил его в сторону и взялся за следующий.

— Да, у фей такие маленькие шейки, что пришлось снимать мерки с детей. Зато на металле экономим.

— Это всё ошейники? — в шоке воскликнул Владибуря, оглядывая бесконечные полки с устройствами порабощения. — Ты хочешь подчинить их всех?

— Неважно, чего я хочу. Малый народец должен подчиниться. А затем последует вторжение на юг. Этого хочет Судьба, — отец начал терять терпение. Он и так говорил с сыном дольше обычного, не срываясь.

— Это неправильно! — сорвался Владибуря.

Ангел выплыл из-за края зрения наследника и встал рядом с отцом, кажется, пристально рассматривая его:

— Если это не зло, то что? Ты стал наследником, чтобы не допустить подобного. Ты сам выбрал свою судьбу, которая принесла тебе страдания и одиночество.

— Что ещё ждать от полукровки? Настоящая кровь разбавлена слабостью. Альвской кровью, — в этот раз отец решил разочароваться.

Ангел повернулся к Владибуре:

— Ты страдал напрасно, Влади? Ты. Страдал. Напрасно?

В этот момент у отца внезапно начал дымиться последний гейс. Из-за дыма можно было различить только руны “рождение” и “монстр”. Он с удивлением посмотрел на дымящийся гейс, а затем на сына. Следующее мгновение было стёрто из памяти Зимнего Короля. В мгновение после этого он стоял над пропастью и сжимал руку отца, который висел над жидким огнём. Тот попытался схватиться другой рукой за ограду, но лишь порезался.

— Ты поймешь… Ты выбрал сам… — слишком спокойным голосом произнес отец. — Правь родом… — Он схватил сына кровавой рукой, и его кровь заставила выскользнуть другую руку из хватки сына. Отец молча упал в раскалённый низ, и лава поглотила его.

Хускерлы нашли потрясенного Владибурю, стоящего у края пропасти, рядом с окровавленной оградой и смотрящего на свои окровавленные руки. Они не видели обнимающего его сзади ангела.

Необязательный комментарий автора: Первоначально я хотел назвать главу “Кризис(ы)“, но потом решил, что “Власть над Мирокраем“ звучит более интересно. Хотя, возможно, я поторопился, и далее найдётся более подходящая глава для этого названия.

Сцену с Утерой и Девочкой я решил оставить за кадром. Также пришлось убрать сцену с подкопом. Слишком много событий должно произойти до третьего акта книги, где

начнутся развязки и впадание в магистральный сюжет.

Главы становятся всё больше. Мне бы хотелось, чтобы все главы были одинакового размера, чтобы читатель точно знал, на что подписывается, и мог выделить для чтения нужное время. Ну что ж.

Земляной дракон напоминает Chasmfiend (Ущельного демона из Архива Буресвета) и Тарраска из D&D.

Чтобы обагрить руки Владибури, мне пришлось придумать острые ограды от пропастей с лавой. Удивительно, как писатели умудряются находить выход из сложных ситуаций, в которые сами себя загоняют. Это будет мне уроком, чтобы лучше продумывать свои идеи.

Глава 18

Магробуря

Боги, вы топите нас в своей ярости,

Властители жизней и бесконечной неясности.

Вы ломаете судьбы, чтоб служили вашим планам,

Но я всегда буду плыть средь ваших буранов.

Судьба, ты тьма в ночи,

Тень, что грядёт, как ни кричи.

Но под твоим весом я никогда не согнусь,

А если и да, то тут же вернусь.

Глубина, ты бездна, тёмная пустота,

Ты поглощаешь корабли, души и свет утра.

Но я никогда не утону в тебе, тьме без добра,

У меня есть огонь, у меня есть искра.

Во имя Дурака и богов старины,

Я стою несломленная в ветрах мерзлоты!

Ветер свистит, и волны слабеньки,

Но буду плыть всегда, всегдашеньки!

— Записка в тайнике для документов, спрятанном в ноге капитана Смешинки.

***

Сэйфо серьёзно насел на Мрачноглаза. Южанин был выше и шире пустынника (но, следовательно, и попасть по нему было проще) и дрался металлическими бумерангами в каждой руке, а Мрачник — (ниже и уже (и, следовательно, его пространство для ранений в мире было меньше) и дрался только одним) стилетом.

И ещё Сэйфо догадался, что справа Мрачник видит хуже, чем слева, чем не стеснялся пользоваться. Мрачноглаз наблюдал за тем, как его спарринг-партнёр выкладывается на полную в своих атаках на него. Какая преданность тренировке! Так старается, чтобы я стал лучше.