Владыка Нового Мира 2
Шрифт:
— Понятненько…
Я посмотрел на довольную рожу сэра Додерика. А тот шмыгнул носом и спросил:
— Можно пойду мохнатого жмакать?
— Нет, нельзя! И другим передай, чтобы прекратили жмакать мохнатого! У него тонкая душевная организация и проблемы с контролем гнева! Сами потом ныть будете!
— Хорошо, Владыка, — расстроился Додя. — Жаль…
— Вы тоже можете идти, Вадим Евграфович. И выспитесь хорошенько! Завтра будем осушать болото, а то на стоянке совсем места не осталось, — я огляделся вокруг. —
— Чо?!
— Немедленно отстань от Виолетты! Это её рабочий костюм, и она тебе его не отдаст!
— Но я хочу такое же!
— Потом достану!
— Владыка, — подбежала ко мне Шампурелла. — Кажется, Игорь испортил принтер.
— Принтер? Откуда у нас принтер?
— Вадим Евграфович принёс. Сказал, что будет печатать газету.
— Ну и хрен с ним, — отмахнулся я. — Вадим Евграфович наказан, а Игорёк, может быть, что-нибудь путное из принтера соберёт. Не ругай малого.
— Хорошо, Владыка, — и синеволосая побежала дальше.
А самый смак этого диалога заключался в том, что при нём присутствовал Его Сиятельство Андрей Голубицкий. С которым, — на минуточку, — я до сих пор и словом не обмолвился насчёт гоблинов. Просто проводил внутрь и попросил располагаться. Так что всё для графа сейчас было ново и удивительно. Вон — то раскроет рот, то снова его закроет, и так по кругу.
А вот его люди были так замучены долгой осадой и дорогой по болоту, что приняли всё как должное. Сразу же начали расставлять палатки и укладываться на покой. Столько впечатлений за день набрались, что вырубались мгновенно.
— Вот так, — улыбнулся я. — Завтра помозгуем насчёт снабжения, — похлопал графа по плечу и пока тот не нашёлся что сказать пошёл к избе…
— Давайте уже, заканчивайте поскорее! — крикнул я и гоблины в оранжевых касках засуетились пуще прежнего.
Дождь лил стеной и пробивался даже сквозь лесную крону, так что зеленокожие бедняги промокли насквозь. Но всё равно хрен им, а не повышенный коэффициент оплаты труда в экстремальных условиях. Да и вообще — хрен. Я же им так и так не плачу. А потому:
— Все молодцы! — крикнул я. — Владыка ценит ваш труд! — и пошёл обратно под брезент.
А гоблины мои нынче выступали в роли бобров. Закрывали канал самодельной плотиной из валежника, вот только как бы не зря это всё это было из-за дождя. Ну… как закрыли, так и заново откроем.
Так вот. С момента прибытия семьи Голубицких на стоянку Разящего Весла, я совершенно потерял счёт времени. То ли три дня прошло, а то ли неделя? За это время мы действительно сумели чуть приспустить болото в ливнёвку Трассы.
«И что?» — спросит меня гипотетический заклёпочник. — «Вокруг всё как по волшебству пересохло и все зажили счастливо?»
«Нет», — отвечу я ему. Я даже не уверен,
Наш совместный с Менделем и Голубицким инженерный гений руководил гоблинами, а те подчинялись и таскали из леса всё новые и новые брёвна. Брёвна перебрасывались с кочки на кочку, перевязывались, сбивались скобами и постепенно превращались в деревянный настил, на котором можно и палатку поставить, и разместиться с комфортом.
Так что стоянка Разящего Весла отныне — это хитровыдуманная сеть бревенчатых конструкций, каждая из которых, по сути, квартира. Иномирная Венеция, блин. Вот только без готической архитектуры, культурного наследия, гондол и гондольеров.
И в целом, вода может возвращаться, ведь мы теперь буквально живём на плотах, которые в случае чего обязательно всплывут. А форт… форт — это форт, чтобы укрыться в нём в случае нападения. Другие кланы вряд ли дерзнут, а вот угроза костяных бабуинов сохраняется до сих пор.
И да, вот это уже действительно начинает смахивать на город. Никто не говорил, что будет всё и сразу. Потихоньку, помаленьку.
— Погодка, — сказал я и отряхнулся.
— Ага, — кивнул Женёк.
Удальцов поймал меня в форте и настоял на том, чтобы поприсутствовать при заделывании плотины. А мне-то что? Разве жалко? Так что мы взяли с собой раскладные стулья, стол, несколько бутылок вина и кусок брезента. Растянули его меж четырёх сосен и в целом… да, это можно было назвать отдыхом.
— Так о чём ты хотел поговорить? — спросил я и уселся на стул.
Вино разлито по пластиковым стаканам, дождь барабанит, гоблины трудятся, и свежо наконец-то после нескольких дней духоты. Красота.
— Да ни о чём я не хотел поговорить, — Женёк игнорировал стаканчик, взял бутылку и хлебнул прямо из горла. — Просто хотел поговорить. Люди иногда разговаривают друг с другом, понимаешь? Рассказывают всякое смешное, делятся мнениями и новостями. Например! Если бы я вдруг стал грёбаным владыкой грёбаного племени грёбаных болотных гоблинов, я бы тебе об этом сразу рассказал.
— Понятно…
Претензия ясна. Претензия имеет место быть. Действительно, даже несмотря на то, что мой разум слился с разумом Харламова, и Удальцов теперь был именно моим другом, в последнее время я что-то как-то на него подзабил.
Бегаю всё, бегаю. Дела-дела-дела.
— Слушай, давай не будем вокруг да около, — сказал я. — Виноват.
А Женёк в ответ промолчал. Не как девочка-обиженка, которая губы надула, а как… короче, у Женька посыпался весь алгоритм дальнейшего построения разговора. Видно, он ждал, что я стану оправдываться.