Власть книжного червя. Том 3
Шрифт:
— Я присоединился к храму из-за притеснений со стороны матери Сильвестра незадолго до смерти предыдущего герцога, а потому присутствовал на похоронах как представитель храма. Я был там не как член семьи, а её статус слишком высок, чтобы она приветствовала простого священника. Вот и всё, — сухо сказал Фердинанд.
Я могла представить, каково ему было наблюдать со стороны за похоронами отца, не имея при этом возможности присутствовать как член семьи. У меня кольнуло сердце, и я сжала лежащие на коленях руки в кулаки.
— Тогда получается, что вы даже
— Да. И что с того? — ответил Фердинанд, приподняв бровь, словно обсуждаемое было для него пустяком.
— Как вы можете относиться к этому так безразлично?! — закричала я, не в силах сдержаться. — Может, ваша семья не очень дружная, но вы называли его «отцом»! Я знаю, что предыдущий герцог был кем-то по настоящему важным для вас, главный священник! Почему вы относитесь к этому так спокойно?! У вас есть право злиться из-за того, что вам не разрешили посетить похороны в качестве его сына! У вас есть право оплакивать его!
— Давай пока оставим в стороне вопрос, имею ли я право злиться. Почему злишься ты? Это не имеет к тебе никакого отношения, — пробормотал Фердинанд, потирая виски. — Я не могу понять, чем ты недовольна.
— Это потому что… это просто грустно! Это слишком грустно… И однажды то же самое случится со мной. И я имею право злиться, как и плакать по этому поводу…
Теперь, когда моя семья больше не считалась таковой, я не смогу присутствовать на их похоронах в нижнем городе. В самом худшем случае я даже не узнаю об их смерти. Меня полностью исключили из их круга, и я даже не была уверена, смогу ли я помолиться за них.
— Успокойся, Розмайн. Пожалуйста, не начинай плакать. Только не сейчас. Это будет плохо выглядеть, если ты заплаканная выйдешь из комнаты.
— Неужели сейчас самое время беспокоиться о том, как это будет выглядеть со стороны?! Проявите хоть немного сочувствия! Пожалуйста, успокойте меня или дайте выплакаться, пока всё это само не пройдёт. Проявите ко мне доброту! — закричала я, резко встав и призвав его утешить меня.
— Ходячее наказание, как же с тобой сложно… — пробормотал Фердинанд.
Он протянул руки, поднял меня и посадил к себе на колени. Затем, ненадолго обняв, ухмыльнулся.
— Этого же будет достаточно, да?
Его надменная ухмылка выглядела совершенно неуместной, отчего не чувствовалось, что меня пытались утешить.
— Нет, этого недостаточно. Вы совершенно не кажетесь добрым или заботливым.
— Ты тем не менее перестала плакать. Для меня этого достаточно. Слезай.
Игнорируя мои возражения, он быстро снял меня с колен. Я устало вздохнула, словно делала это из последних сил. Как бы сильно я ни злилась, Фердинанд никогда меня не поймёт. Я снова забралась на скамейку, чувствуя себя полностью опустошенной.
Но, похоже, не я одна почувствовала утомление. Гнев, который недавно бушевал в Фердинанде, полностью исчез, и теперь главный священник стучал по виску, словно пытаясь вспомнить, о чём мы говорили.
— Мы слишком отклонились от темы обсуждения, —
— Что именно мне делать?
— Для начала, никогда не оставайся одна. Всегда держи при себе слуг и эскорт. Не посещай никаких мероприятий, кроме банкета, на котором ты будешь обязана присутствовать, и старайся не выходить из храма, — сказал Фердинанд. — Я не могу дать более детальных советов, так как сам не знаю эту женщину.
Я вздохнула. Он закрывался в себе, когда речь заходила о проблемах его семьи, но был более чем счастлив долго и со всеми подробностями предупреждать меня о дворянах. Его опека была в чём-то даже чрезмерной, но при этом он отнюдь не был добрым или заботливым.
Я, кажется, догадываюсь, почему романтические отношения Фердинанда продлились недолго…
В один из дней ближе к концу лета дворянские ворота широко распахнулись, и несколько карет проехали мимо храма в дворянский район. Это было обычным зрелищем ближе к концу осени, перед наступлением зимних кругов общения, но в это время года такое случалось крайне редко. Увидев кареты через окно в комнате главы храма, я поняла, что прибыла Георгина. На этот раз я не забыла рассказать Фердинанду, о чём узнала, когда пошла работать в его комнату.
— Похоже, прибыла госпожа Георгина.
— Да, я знаю. Я только что получил ордоннанц от Сильвестра. Приветственный банкет должен состояться через два дня, и он хочет, чтобы мы явились в замок. Не забудь приготовиться, — сказал Фердинанд очень недовольным тоном.
Затем он проинструктировал своих слуг, что делать в его отсутствие. Я дала похожие указания своим и начала готовиться к отбытию в замок.
Рихарда начала приготовления к банкету с момента моего появления в замке.
— А теперь, юная леди, какой наряд вы бы хотели надеть? — спросила Рихарда.
На первый взгляд, она давала мне выбор, но её глаза были прикованы к одному конкретному, которому она отдавала предпочтение.
— Рихарда, это ведь ты выбрала для меня все эти наряды, не так ли? Поскольку я никогда раньше не присутствовала на приветственном банкете для дворянина из другого герцогства, я бы предпочла, чтобы ты выбрала для меня лучший, если не возражаешь.
— Как пожелаете. Пожалуйста, предоставьте это мне.
Поскольку приближался конец лета, она выбрала наряд божественного цвета лета, украшенный орнаментами божественного цвета осени. Вместо привычного цветочного украшения для волос сегодня для меня подобрали лёгкую вуаль с аккуратной вышивкой, которая накрыла мою замысловатую причёску.
— Женщины из Аренсбаха всегда должны носить вуаль, появляясь на публике. Вуали были модными в Эренфесте при бабушке господина Сильвестра, которая была родом из Аренсбаха. В те времена многие дворянки носили их, — с ностальгической улыбкой говорила Рихарда, закрепляя вуаль шпильками.