Власть Крови

Касмасова Динара

– Бедный вы мой, - хозяйка с красноречивым состраданием и жалостью глядела на него.

– А я слышала, что вы сами уволили свою кухарку, - сказала Мелисса.
– Неплохая экономия, если есть где пообедать.

– Что за грязные намеки?!
– вскинулся ростовщик.

– Не стоит, мистер Хобсон, - обратилась к нему хозяйка, - тот, кто не имеет и собственной крыши, а тем более, слуги, не поймет, каких хлопот стоит одно только хозяйство.

В старухе закипала злость от всего этого лицемерия. Она то уж знала, что ростовщик расточал улыбки хозяйке и вводил её в заблуждение, даря плешивые букетики лишь для того, чтобы пользоваться бесплатным столом. А эти его жалобы

о последних деньгах! Ведь сегодня только утром Морис, конторщик из углового магазина, рассказал ей, что взял у Хобсона ссуду под совсем нехорошие проценты. Если бы она сейчас выплеснула в них правду, как помои в лицо, было бы так хорошо на душе. Но она сдержалась, стиснув зубы. Еще пара минут, и она, сжимая кулаки, вышла из-за стола. Только когда она оказалась в коридоре, она тяжело выдохнула. Нет, конечно, злость её была порождена не гнусным ростовщиком и этой хрякоподобной усатой хозяйкой. Она злилась на себя. Она знала, что все-таки ей придется идти к графине, а та её просто убьет за осечку, совершенную в поезде. Граф Хидеж убит и теперь нет никакой надежды, что их план осуществится. Королева Виктория останется на троне и не будет у них другой возможности избавиться от неё и её чистоплюйского высоконравственного правления. Но Мелисса все же верила, что графиня что-нибудь придумает. Ведь будущее уже увидено, будущее уже соткано, и она, Мелисса, своими глазами видела, что королева Виктория не просто потеряет корону, её посадят в тюрьму, а потом повесят как самую последнюю преступницу. Не носить ей короны, не носить ей головы.

– Будущее уже соткано...
– пробормотала Полли, - королеве не носить короны...

Полли открыла глаза. Утренний свет лился из-за занавески. Странный сон, еще бродивший в голове, пугал своею четкостью, никогда она не видела таких снов. Она готова была поклясться, что все это происходило на самом деле! Она так явственно слышала трескучий голос ростовщика и видела опять старуху, ту самую убийцу из поезда. "Это был не сон, - ужаснулась Полли, - а самое настоящее видение. Как и тогда в хрустальном шаре". Похоже, у нее появилась способность ясновидения.

Кто такая графиня, которую боится Мелисса? И что ждет королеву? Во всем этом так хотелось разобраться, но не было возможности. А рассказать свое видение Полли не могла ни дяде, ни МакКину - никто ведь в такое не поверит. Как с каждой следующей минутой переставала верить и Полли.

Но впереди ждал пикник, и нужно было к нему приготовиться.

Дядя, конечно же, от пикника отказался. Но, видимо, чтобы не огорчать Полли, ни слова не сказал о личности приглашавшего. Он сослался на встречу с одним старым знакомым, который обещал ему помочь. И Полли с МакКином решили поехать вдвоем.

За час до полудня прикатила роскошная карета, в которую была запряжена шестерка черных коней. Слуга в ливрее спрыгнул с козел и протянул ошеломленной Полли конверт. В нем была коротенькая записочка.

"Желаю спокойной поездки. С наилучшими пожеланиями Чарльз Барклей".

– Как это великодушно!
– Полли была очарована этим красивым жестом.

– Излишний жест, - сказал МакКин, хмуро глядя на поистине королевскую карету.
– Здесь всего час пути, и мы могли бы спокойно совершить его в кэбе.

Полли даже не обратила внимания на ворчание МакКина. Она поспешила усесться в карету, и МакКин, схватив со стола еще не читанную утреннюю газету, пошел вслед за ней.

Хотя карету трясло, МакКин умудрялся спокойно читать.

– Что-нибудь есть интересное?
– спросила Полли.

– "Сегодня

утром владелец банка "Солтер энд Солтер" сэр Колин Солтер покончил с собой".

– Тот самый банк, в котором дядя потерял все свои деньги!
– воскликнула Полли.

– "Грозившее ему разорение и позор, таким образом, не затронет его семью", - закончил читать МакКин.

– Для бывших вкладчиков теперь есть повод для мстительной радости, - сказала Полли.
– Но что вас в этом заинтересовало?

– Не знаю, но мой нос чует здесь какой-то подвох.

– Убийство?

– Думаю, нет.

– А было бы забавно, если это жена постаралась ради блага своих детишек.

– Хм, - МакКин посмотрел на Полли из-за газеты, - а вы, не то, что юные леди вашего круга, не боитесь строить смелые предположения, какими бы ужасными они ни были.

– Страх закрывает от нас правду. А я не желаю этого делать. И знаете, кажется, мне начинают нравиться ваши детективные загадки. Это намного интереснее, чем игра в го или шахматы.

МакКин улыбнулся и продолжил что-то вычитывать из газеты. А Полли хотелось сказать МакКину: "Королева Виктория в смертельной опасности! Мелисса Морро и её компаньонка доберутся до нее!" Все утро Полли порывалась это сделать. Но она остановила себя, сказав, что никто не поверит в подобное, тем более скептичный МакКин. И она продолжала молчать, обещая себе, что расскажет МакКину о ночном видении, когда он будет к этому готов.

Они приехали в поместье точно к обеду, но пикник пришлось отложить из-за вдруг начавшегося ливня. Но никто, ни гости, ни хозяева не были расстроены из-за этого и, казалось, даже наоборот, обрадовались. МакКин спешил разобраться с происшествием, Чарльз же, увидев первые капли дождя, сразу сказал Полли: "Разве не уютнее сидеть за карточным столом или в кресле, чем на пне или на сырой земле?" Но за фразой, сказанной в утешение гостьи, Полли увидела настоящее желание и чувства Чарльза: видимо, он и вправду не любил природу, радуясь любой возможности избежать пребывания на ней.

В гостиной МакКина и Полли приветствовал хозяин Арчибальд де Мобрей, молодой человек лет восемнадцати, и его жена Шарлотта, возрастом около двадцати пяти лет. Они были настолько мрачны и угрюмы, что даже немного напугали Полли, она была удивлена, что у Чарльза такие неприятные друзья. Может, дело было в пропаже сестры, но даже в этом случае они могли бы быть чуточку поприветливее.

– Мой отец, Льюис Филипп, - сказала низким и сиплым голосом герцогиня, - неважно себя чувствует, так что на обеде его не будет.

– Скорейшего ему выздоровления, - пробормотала Полли.

– Вы очень милы, - герцогиня изобразила улыбку, но лучше бы она этого не делала, улыбка её была похожа скорее на оскал, и Полли отшатнулась. Если бы не МакКин, невозмутимо стоявший рядом, Полли бы под любым глупым предлогом убежала отсюда.

За обедом под огромной, сверкающей, из богемского стекла люстрой в тысячу свечей за ужасно длинным столом сидели: на торце молодой герцог, Полли рядом с Чарльзом, а МакКин и герцогиня напротив них. Стол был богато уставлен золотыми приборами, хрустальными бокалами и всевозможными яствами. Тихие, как призраки, слуги незаметно подливали вино и подносили блюда. Арчибальд молчал, словно думая о своем, а Шарлотта де Мобрей была ужасно церемонна, словно сама королева - ни живости, ни интереса в глазах. Над столом нависла тишина, всё это было очень непривычно и тягостно для Полли. Она кидала взгляды на МакКина, который, в свою очередь, незаметно изучал самих хозяев и обстановку. К счастью, обед скоро кончился и герцогиня позвала всех в музыкальную комнату.