Властелин Безмолвного Королевства
Шрифт:
Под гневным взглядом Делари слуги поникли.
– А может, это и был господин Дрокер, ваша светлость? – осмелилась наконец кухарка.
– Не может. Я сам проследил за тем, чтобы выполнили его последнюю волю, и был на кремации. – Делари оглянулся на Герис с Хектом. – Вы двое, что думаете?
– Не случалось ли недавно в доме чего-нибудь необычного? – спросила Герис. – Странный шум? Может, еда пропадала? Призраков никто не видел?
Слуги заволновались, словно бы их на чем-то поймали с поличным.
– Так, –
Но кухарка не смогла рассказать ничего стоящего: какие-то непонятные звуки, чьи-то шаги, а как оглянешься – никого, чувство такое, словно за тобой наблюдают. В общем, обычные истории о привидениях. Но в дела живых призрак не вмешивался.
– Фельска, а ты что скажешь?
– Привидение вроде не злое – не такое, про каких обычно рассказывают. Ему до нас словно бы и дела нет.
– Понимаю. Вполне логично.
– Так это все-таки призрак? – поинтересовался Хект.
– Нет. Госпожа Кридон, где вы чувствовали его присутствие?
Хект заволновался: возможно, поблизости разгуливает могущественное Орудие Ночи, а все его встречи с такими созданиями приятными трудно было назвать. Но амулет вел себя не активнее, чем обычно в присутствии принципата Делари, его якобы дедушки.
– А ты, Герис? – спросил старик, выслушав слуг.
– Ту часть дома я не знаю. Но чужой взгляд на себе чувствовала.
– Пойдем посмотрим, – решил принципат и посмотрел в глаза Хекту.
Когда слуги уже не могли их слышать, Пайпер прошептал:
– Ваша светлость, я никогда не смогу назваться публично тем, кем вы желаете меня видеть.
– Именно поэтому ты навсегда останешься Пайпером Хектом – хорошим солдатом с личным ангелом-хранителем.
Как и в других домах бротской знати, во дворе особняка принципата располагался сад, хоть и не такой большой, как во дворцах пяти кланов, да и от основной улицы его не отделяла стена. За садом почти не ухаживали – разве что за грядками, где кухарка выращивала травы. Запустение не слишком бросалось в глаза в скудном свете глиняных лампад.
– Нужно тут все привести в порядок, – проворчал Делари.
Боковой флигель, в который они вошли, тоже не мешало бы привести в порядок.
– Если у нас и есть тайный жилец, то он наверняка разместился здесь, – предположил Делари. – Этим крылом не пользовались уже целую вечность.
– Слуги вряд ли сюда ходили, если опасались привидения, – заметила Герис.
Внутри оказалось грязно и неприбрано, штукатурку давно следовало обновить, а стены подкрасить.
На пыльном полу отчетливо виднелись чьи-то следы.
– И все же прислуга должна трудиться усерднее, – ворчал принципат. – Призрак же никого не покусал.
– Им
– Зато тебе отныне это дозволено. Вот и займись. В чем дело, Пайпер?
– Там – сзади. – (Что-то щелкнуло, в луче света закружились пылинки.) – Дверь. Она вроде как приоткрылась. Я только не заметил когда.
Запястье с амулетом заныло, а потом руку внезапно обожгло болью.
– Пайпер, что с тобой? – спросил Делари.
– Желудок скрутило. Со мной такое бывает.
Старик нахмурился. Он двинулся было вперед, но тут Герис взмолилась тонким от страха голоском:
– Дедушка, нам обязательно ее открывать?
– А? Да, открывай. Я же сказал: призрак пока никого не покусал.
Женщина потянула за ручку, и коридор залило ярким светом.
Хект бросился вперед, мимо Герис, и очутился в квадратной комнатушке. Откуда-то донесся тихий смех.
– Почему свет вдруг погас?
– Он должен был нас сбить с толку и отвлечь.
Но Пайпер все равно успел краем глаза заметить, как кто-то бросился наутек.
– Вы видели? Это он? Он настоящий?
– Вполне настоящий. Или чересчур бодрое привидение. Как бы то ни было, перед нами предстал Властелин Безмолвного Королевства.
– Кловен Фебруарен.
– Да.
– Ваш дедушка?
– И твой прапрадедушка.
– Надо же, живой и выглядит моложе Грейда Дрокера.
– Я тоже ничего не понимаю.
– А я думал, Властелин Безмолвного Королевства – это вы.
– Я им и был. Хотя никогда не чувствовал себя на своем месте. Но если он здесь, то я больше не Властелин. Фебруарен был истинным Неизвестным. Он и работал с Моделью.
– Хм…
– Мне таланта недостает. Как и моему отцу. Таланта и любви к эффектным выходкам. Сейчас проект уже почти забыли.
Проект-то, может, и забыли, но страх перед Делари никуда не делся. Муньеро Делари, например, боялась вся коллегия.
– Герис, входи, – велел принципат, внимательно изучив каморку.
В комнате было четыре двери. Стены и пол облицованы гладким мрамором, казавшимся желтовато-розовым в неярком свете лампад, поверхность камня испещряли тонкие серые прожилки.
– Узнаю его чувство юмора, – захихикал принципат Делари. – Эта дверь выходит на улицу – с западной стороны дома. А значит, он мог пользоваться ею, когда ему вздумается, никто бы не заметил. А вот эта дверь, через которую он только что вышел, ведет в галерею, что тянется вдоль внешней стены флигеля. Галерею построили давным-давно, чтобы оборонять особняк, но сегодня проку от нее никакого. Маленькие застекленные оконца света почти не пропускают, разглядеть что-то можно только в полдень, да и то в лучшем случае увидишь лишь запустение и грязь, которые тут развели слуги.