Властелин Безмолвного Королевства
Шрифт:
– Вот они – предрассудки, да? – покачал головой Хект.
Йокай и его разведчики смерили его прищуренными взглядами – они и сами, видимо, сомневались в его человеческой природе.
– Стемнело, пора, – скомандовал Хект.
Моряки на всех судах принялись нарочито громко шуметь и петь, чтобы не слышно было, как наматываются на шпили якорные цепи. На кораблях зажгли лишь кормовые огни, которые не видно было с берега, и флот тихонько отплыл на юг.
Песни и крики смолкли, хотя тихо все равно не стало: ветер свистел в снастях, дерево скрипело, когда суда взлетали и падали на волнах. Хект снова подошел
– Хотел посоветоваться с вами по другому делу, – сказал он. – Вы знаете что-нибудь о так называемых Неизвестных?
– Кажется, это кто-то вроде библиотекаря в коллегии. Слышал, они начертали огромную карту чалдарянского мира. А что?
– Да так. Слышал один разговор еще во дворце Чиаро. Принципат Делари вроде бы как-то связан с каким-то Одиннадцатым Неизвестным. Даже не знаю, почему именно сейчас меня это так обеспокоило. Раньше я об этом не думал.
– Когда-то давным-давно в особом ведомстве полагали, будто Неизвестные – это нечестивая клика интриганов во дворце Чиаро. Видимо, потом они поменяли свое мнение. Последний раз о Неизвестных упоминали при мне еще в семинарии.
Тот ночной морской переход выдался напряженным. Главнокомандующий хотел обмануть засевшего на берегу неприятеля. Получится ли?
Спал Хект урывками.
На рассвете он пересчитал мачты кораблей – все на месте. Андраде предположил, что флот прошел вдоль побережья тридцать миль.
И снова в небо взвился дым сигнальных костров. Хект решил, что на берегу запаниковали.
Патриарший флот оказался в тридцати милях от того места, где должен был быть. Корабли нес усиливающийся ветер – врагам их не догнать.
Вскоре после полудня начали выгружаться. Когда на берег высадились первые солдаты, к ним подошли вполне миролюбивые местные жители и указали место – всего миля к северу, – где корабли могли подойти ближе и разгрузиться намного быстрее. Местные оказались пробротскими чалдарянами. В последнее время они подвергались гонениям и теперь ошибочно решили, что патриарх прислал им на подмогу войско.
Главнокомандующий высадился сразу же, как только позволили телохранители.
– Так не годится, – вздохнул он, едва ощутив под ногами твердую землю. – Нужно придумать другой способ. Если бы тут нас поджидал враг, нас бы уже всех перебили. – Говорил он, ни к кому в особенности не обращаясь, хотя рядом стояли Редферн Бехтер, Драго Прозек, Титус Консент и Йокай Свлада. – Титус, поговори с ними. Разузнай про окрестные земли, найми проводников. Думаю, скоро нам придется отбиваться от весьма серьезного нападения. Будут ли среди атакующих создания Ночи? Расскажи обо всем, что выяснишь, Прозеку.
К ночи корабли отплыли обратно в Шивеналь, а на берегу появился укрепленный лагерь, разбитый по всем правилам Древней Империи: деревянная стена и ров. По окрестностям рассеялись разведчики, которых сопровождали местные проводники.
В двух милях от лагеря на южном берегу ручейка, который тут гордо именовали рекой, находилась рыбацкая деревушка под названием Порту. Во времена Древней Империи называлась она иначе и была больше – именно здесь проходил торговый путь, ведущий через узкий пролив, сменившийся теперешним перешейком. Деревенские гордились историей Порту, своей верой и языком, он гораздо больше напоминал древнебротский,
Первую ночь Пайпер Хект провел в гостях у старейшин Порту. Они утверждали, что он их избавитель. Разубеждать их Пайпер не стал.
Жители Порту рассказали много интересного, и Хект, обдумав все сведения, понял, что следует делать, чтобы противостоять натиску язычников. А было их столько, что впору изумляться. Руденсу Шнайделю каким-то образом удалось собрать почти восемь тысяч человек. Он намеревался вытеснить патриарших захватчиков обратно в Родное море.
Сын местного старейшины с весьма необычным именем Пабо Бого рассказал Хекту:
– Перебьете их – считайте, война выиграна, господин. На юге-то больше не должно быть. Говорят, сонсианцы, платадурцы и воины короля Питера очистили от них две трети Атафильского хребта. Им мешает одержать победу лишь злое колдовство.
– Сделаю, что смогу.
Пайпер надеялся воспользоваться особенностями местности и компенсировать таким образом численный перевес врага.
Почти все корабли ушли, осталось лишь два платадурских судна – они стояли у самого берега и должны были обстреливать неприятеля.
Первые язычники появились вечером. Дикие и оборванные, они напомнили Хекту гролсачских беженцев, которых он видел в Коннеке. После торопливого перехода на юг они одурели от жары, устали и оголодали, их мучила жажда. Хект выставил один отряд на виду – так, чтобы послеполуденное солнце светило как раз из-за спин солдат. Язычникам казалось, что от еды и воды, собранных в патриаршем лагере, их отделяют всего несколько человек.
За первой группой стали прибывать новые. Все это никак не было похоже на единую армию. Язычники шли скорее семьями, кланами или племенами. Кто-то начал метать легкие копья, им ответили лучники и арбалетчики. Арбалетчиков было немного, но дело свое они знали.
Врагов становилось все больше. Они двигались беспорядочным строем, наталкиваясь друг на друга, и вдруг начали атаковать, так же бестолково, как и шли. Разумеется, ничем хорошим для них это не закончилось, но, несмотря на большие потери, уже через час язычники повторили попытку.
Хект наблюдал за сражением из лагеря, с низенькой башни, кишевшей телохранителями. Наблюдал и глазам своим не верил: язычники словно бы ему подыгрывали.
– Похоже, большие шишки явились, – сказал какой-то солдат, показывая на небольшую группку, размахивающую знаменами. За ней шла огромная толпа.
Когда затрубили рога, язычники ненадолго остановились, но после второго сигнала с дружным воплем ринулись вперед. Они бежали так стремительно, словно каждый рвался погибнуть раньше остальных. Под натиском этой массы строй патриарших солдат едва не сломался.
– Мало я поставил там людей, – пробормотал Хект, не ожидавший такого напора.
Однако небольшой отряд тяжелой кавалерии, скрытый в рощице справа от вражеского войска, уже заметил угрожавшую лагерю опасность. Не мешкая больше, они выступили вперед. С кораблей выстрелили из катапульт – правда, больше для устрашения.