Властелин колец
Шрифт:
Короткий дождь за час до зари — вот и все неприятности, происшедшие за эту ночь. Как только рассвело, Отряд спустил лодки на воду и двинулся дальше. Туман редел. Путники старались держаться ближе к западному берегу, начиная мало–помалу различать над водой смутные очертания низких утесов, поднимавшихся постепенно все выше и выше. Темные тени скалистых склонов вырастали прямо из воды. К началу дня облака спустились ниже, хлынул ливень. Путешественники накрылись кожами, чтобы лодки не залило водой, и плыли без весел, отдавшись течению; впереди почти ничего не было видно — только серая завеса падающей воды.
Дождь, однако, шел недолго. Небо медленно посветлело — и вдруг облака разорвались; обтрепанная серая бахрома, влекомая ветром, поползла на север. Туман рассеялся. Впереди открылось широкое ущелье меж высоких скал, к
Фродо, не отрываясь глядевший вперед, увидел, что лодки быстро приближаются к двум большим скалам, похожим на гигантские каменные колонны или обелиски. Высокие, отвесные, они угрожающе воздвиглись по обе стороны потока; меж ними внезапно открылась щель, и Река вместе с лодками устремилась в нее.
– Смотрите! Вот он — Аргонат, Королевские Столбы! — крикнул Арагорн, перекрывая рев воды. — Сейчас! Уже близко! Держитесь в одну линию и подальше друг от друга! Ловите быстрину!
Огромные, как башни, колонны выросли прямо перед Фродо, и ему внезапно показалось, что это не скалы, а два серых великана — молчаливые, но грозные. И в то же мгновение он понял, что колонны действительно изведали резец и кирку. Здесь поработали искусные руки могучего древнего ваятеля–каменотеса, и ни солнце, ни дожди, пролившиеся над этими скалами за все бесчисленные, ушедшие в забвение годы, не стерли сходства с прообразом. На исполинских постаментах, погруженных в глубокие воды, высились два каменных короля–гиганта. Выщербленные брови королей все еще были сурово сдвинуты, искрошившиеся глазницы хмуро взирали на стремнину. Левые руки изваяний протянулись ладонью наружу в жесте запрета или предупреждения; в правых еще можно было различить боевые топоры, на головах — треснувшие шлемы, а поверх них — короны. Непоколебимое величие и торжественная сила заключены были в безмолвных великанах, стоявших на страже давно исчезнувшего королевства. Фродо охватили страх и благоговение; он бросился на дно лодки, пряча лицо и не смея поднять глаз на приближающиеся фигуры. Даже Боромир склонил голову, когда лодки, несущиеся по течению, словно горстка хрупких листьев, накрыла вечная тень Нуменорских Часовых. Пред путниками раскрылась темная, зияющая щель Ворот.
Отвесные, страшные утесы уходили ввысь, чуть ли не смыкаясь над головой; где–то далеко вверху брезжила тусклая полоска света. Черная вода ревела, гулко ревело в ответ эхо, в ушах пронзительно выл ветер. Фродо, упавший на колени, слышал, как бормочет и стонет Сэм:
– Ну и местечко! Ну и жуть! Дайте только мне выйти на берег! Обещаю, что я и к луже больше не подойду, не то что к реке!
– Не бойтесь! — прозвучал над ними странно незнакомый голос.
Фродо повернулся — и увидел Бродягу. Это был он — и не он. Усталый Следопыт с обветренным лицом исчез. На корме, уверенно правя веслом, гордо и прямо восседал Арагорн, сын Араторна. Его капюшон был откинут; темные волосы развевались по ветру, глаза светились. Король возвращался из изгнания в свою страну.
– Не бойтесь! — повторил он. — Давно мечтал я увидеть лики Исилдура и Анариона — моих предков. В их тени Элессару, Эльфийскому Камню, сыну Араторна из Дома Валандила, сына Исилдура [305] , наследовавшего Элендилу, бояться нечего! — Свет в его глазах погас, и он сказал уже тише, обращаясь к самому себе: — Если бы с нами был Гэндальф! Как жаждет мое сердце увидеть Минас Анор и стены моего города! Куда же я направлю свой шаг?
Сумрачное, длинное ущелье стонало от ветра и грохота воды, эхом отдававшегося в скалах. Река слегка изгибалась, и поначалу впереди было темно; но вот вдалеке блеснула высокая полоса света, стала шириться, приблизилась — и вдруг лодки вынесло наружу, на ясный, широкий простор.
305
Валандил — имя, которое
На небе, расчищенном ветром, светило, постепенно клонясь к закату, яркое солнце. Вспененные воды Реки растекались в большое овальное озеро — светлый Нэн Хитоэль, обрамленный крутыми, скалистыми берегами, густо заросшими лесом. Голые каменные вершины холодно поблескивали на солнце. На дальнем конце озера выделялось три горы. Средняя немного выдавалась вперед и стояла особняком. Это был остров: Река с обеих сторон обнимала его светло блестящими, бледными рукавами. С ветром доносился глухой рев — приглушенный расстоянием, но мощный и басовитый.
– Видите? Вот он — Тол Брандир! — Арагорн показал на отдельно стоящую гору. — Слева — Амон Лау, справа — Амон Хен [306] : Слышащая Гора и Зрячая Гора. В дни великих королей на этих вершинах стояли каменные скамьи, где день и ночь восседали недремлющие стражники. Но говорят, что на остров Тол Брандир не ступала еще ничья нога — ни зверя, ни человека. Мы подплывем к ним еще до заката. Я слышу нескончаемый зов Рауроса.
Отряд оставил весла и, отдыхая, дал лодкам свободно плыть к середине озера. Путешественники поели, а затем снова принялись грести. Скалы на правом берегу погрузились в тень, солнце превратилось в багровый диск у самого горизонта. То там, то здесь загоралась отуманенная звезда. Три горы, темнея с наступлением сумерек, надвигались; Раурос ревел все оглушительнее. Когда путники наконец погрузили весла в тень трех гор, над волнами лежала ночь. Так закончился десятый день путешествия. Дикие Земли остались позади. Чтобы продолжить путь, требовалось решить, какой дорогой идти — на восток или на запад? Начиналась последняя часть Похода.
306
Синд. «гора–ухо» и «гора–глаз».
Глава десятая.
СОДРУЖЕСТВО РАСПАДАЕТСЯ
Арагорн повел лодки в правую протоку. Здесь, на западной стороне, в тени Тол Брандира, у подножия горы Амон Хен, раскинулся зеленый луг, наклонно сбегавший к воде. За ним поднимались первые пологие склоны, густо поросшие лесом; леса тянулись и вдоль изогнутого берега озера. Траву поил маленький ручеек, сбегавший с горы.
– Здесь мы и остановимся, — сказал Арагорн. — Этот луг называется Парт Гален [307] . В давние дни мира и покоя это было доброе место. Будем надеяться, что зло сюда еще не проникло.
307
Синд. «луг + зеленый».
Они вытащили лодки на зеленый берег и разбили неподалеку лагерь. На всякий случай выставили часового, но враги о себе не заявляли. Что до Голлума, то, если ему и удалось не сбиться со следа, сейчас его было не видно и не слышно. И все же Арагорн спал неспокойно, часто ворочаясь с боку на бок и просыпаясь. Перед рассветом он встал и подошел к Фродо, стоявшему на часах.
– Что случилось? — удивился Фродо. — Очередь не твоя.
– Не знаю, — ответил Арагорн. — В мои сны вошли тень и угроза. Хорошо бы посмотреть на твой меч.
– Зачем? — испугался Фродо. — Рядом враг?
– Посмотрим, что покажет Жало, — сказал Арагорн.
Фродо вытащил из ножен эльфийский клинок. К его испугу, края лезвия тускло поблескивали.
– Орки! — пробормотал он. — Не очень близко, но, сдается мне, не так уж и далеко…
– Я этого боялся, — кивнул Арагорн. — Но может, они идут по другому берегу? Жало светится совсем слабо. Может, это просто орочий рейд по склонам Амон Лау? Что–то пока не слышно было, чтобы орки забирались на Амон Хен. Но кто знает? Всякое может случиться в такое злое время, как наше, когда Минас Тирит не охраняет больше берегов Андуина! Завтра придется утроить осторожность.