Властелин Севера
Шрифт:
— Я понимаю тебя, — ответил Сиггейрер, явно довольный услышанным. Он гордо вскинул голову и провозгласил:
— Гауты присоединяются к твоей дружине, Вульф ильвинг!
— Хвала твоей мудрости, — с улыбкой ответил Вульф и еще раз пожал князю руку. — Вместе мы победим наших общих врагов!
Вульф позволил себе облегченно вздохнуть, радуясь тому, что сумел убедить строптивого гаута. Он также радовался своей удаче, так как то, что вначале казалось помехой, сослужило теперь хорошую службу — он не был уверен, смог бы он убедить
— Как ты собираешься победить Старкада и его дружину? — поинтересовался князь гаутов, — Их здесь сорок человек. Я тебе не могу помочь, так как я уже принял их, как своих гостей.
— Я брошу вызов Старкаду и убью его, — без тени сомнения в голосе ответил Вульф, — А когда его дружина уйдет, мы вместе догоним их и перебьем.
— Ты уверен, что все произойдет именно так? — засомневался Сиггейрер.
— Разумеется!
— Но Старкад и его дружина — это не единственные херулийцы в этих краях.
— Я знаю. Все будет в порядке. Положись на меня, мой меч меня не подведет. Но учти, Сиггейрер, после того, как они покинут твой чертог, мы с тобой будем биться против них вместе.
— Нет, — сказал вдруг князь гаутов, — Только после того, как они покинут мои земли, я смогу выступить против них, не нарушив законов гостеприимства.
Вульф вздохнул и собрался было что-то возразить, но затем передумал и сказал:
— Согласен!
Сиггейр оскалил зубы в предвкушении долгожданной мести своим воинственным соседям.
— Тогда вперед! — воскликнул он и распахнул дверь, ведущую в главный зал.
В зале по-прежнему слышался приглушенный ропот воинов, когда князья вернулись и подошли к столу, за котором сидели Сигрун, Сигмунд и Сигвард. Дружина Вульфа и херулийцы пристально следили за Вульфом, который подошел к девушке и взял ее за руку. Сигрун бросила удивленный взгляд на Вульфа и явно напряглась, не понимая, что происходит. Вульф жестом попросил ее подняться, а когда она встала, он громко объявил:
— Слушайте все! Перед вами Сигрун, дочь Сиггейрера, моя невеста, а завтра она станет моей женой!
В зале повисла гробовая тишина. Все присутствующие замерли, кто с рогом в руках, кто с кабаньей ногой в зубах и уставились на широкоплечего ильвинга, который держал дрожащую кисть девушки и безмятежно улыбался, словно радовался своему счастью. Сказав так, Вульф повернулся к Сигрун и, глядя в ее растерянные и широко раскрытые глаза, блестевшие голубоватым светом на побледневшем лице, громко спросил:
— Ты согласна стать моей женой, прекрасная Сигрун?
Девушка приоткрыла рот, чтобы что-то сказать, но слова застряли у нее в горле. Она медленно повернула голову к своему отцу, который едва заметно кивнул ей. Затем она повернулась обратно к Вульфу, сглотнула комок в горле и ответила:
— Д-да…
Услышав то, что он хотел услышать, Вульф отпустил руку Сигрун и позволил ей сесть, а сам повернулся к залу и встретил пылающий ненавистью
Сохраняя невозмутимое выражение лица, Вульф спустился с помоста и пошел навстречу Старкаду. В этот момент Сиггейрер поднялся со своего места и крикнул:
— Не вздумайте затевать распрю в моем чертоге!
Вульф и Старкад остановились на расстоянии трех-четырех шагов друг от друга, и херулиец посмотрел на правителя Гаутланда.
— Я этого не забуду, Сиггейрер, ты и твой род сгорит в огней моей мести, — прорычал он, после чего повернулся к Вульфу и, сощурив глаза, прошипел сквозь плотно сжатые зубы:
— Как посмел ты перейти мне дорогу, щенок! Кровавый орел[*] украсит твою грязную спину! Я истреблю твой род!!
— Недолго осталось тебе жить, голодранец, — ответил ему Вульф, — Я накормлю стаю воронов твоими глазами, и волков — твоим жалким, трусливым сердцем.
Старкад зарычал в ответ, и на его губах выступила пена. Вульфу показалось, что еще мгновение и херулиец броситься и вцепиться зубами в горло. Но он знал, что Старкад не нарушит законов гостеприимства. Вульф сказал:
— Пусть Тиваз рассудит, кому жить, а кому гореть на костре!
— Хольмганг![*] — вскричал Старкад.
— Завтра на рассвете, — согласился Вульф и зашагал к своему столу.
ГЛАВА ВТОРАЯ
На рассвете следующего дня три отряда воинов направились к озеру, которое находилось за Беличьей Рощей и называлось Шумное. Там в самой его середке зеленел небольшой круглый островок, на котором местные жители испокон веков совершали хольмганги, а также решали прочие спорные дела. Дорогу туда показывали гауты, возглавляемые Сиггейрером. По разные стороны от них шли херулийцы и Вульф со своей дружиной.
Утро выдалось ненастное. Дул холодный ветер, покрывало свинцовых облаков затянуло небо, капал мелкий дождь. Вульф шел в унылом настроении, думая о предстоящем поединке. Он был уверен в своих силах, но пророчество принесенного в жертву херулийца не выходило у него из головы. «Что ж, — думал он, — если это предначертано норнами, знать так тому и быть. Хигелак доведет все дело до конца. Но я клянусь принести тебе еще одну жертву, Воданаз, если даруешь ты мне победу». Вскоре он отбросил мрачные мысли, так как дорога привела их к берегу озера.