Властелин знаков (Лексикон)
Шрифт:
Девушка закусила губу.
— Скажи… А другие варианты имеются?
— Это я и пытаюсь понять. Но знаешь — такое ощущение, что времени у нас все меньше.
— Тогда выбираем второе! — решительно заявила Ласка. — Нельзя же сидеть до бесконечности в этой помойной яме! Что надо делать?
Озорник сдвинул повязку на лоб. Девушка вздрогнула: Знак в черной пустоте глазницы занялся неярким свечением.
— Этот путь открывается на берегу Темзы. В старых доках, незадолго до полуночи… — глухо проговорил Осокин.
— Да ты колдун! — охнул Потап.
Озорник вернул повязку на место и ухмыльнулся:
— Боишься, косолапый? Смотри, отказаться еще не поздно!
Медведь
— Мое слово крепко! Не таких еще видывал.
В путь они выступили на закате. Ласка и Озорник шли первыми, Потап следом за ними. Треснувшую мандолину медведь прихватил с собой; в его лапах хрупкий музыкальный инструмент казался детской игрушкой. Замыкал процессию Мусорная Голова, вызвавшийся проводить своих гостей. Озорник убрал глазную повязку и надвинул пониже козырек кепи, чтобы светящийся мутно-зеленым глаз не привлекал внимания прохожих. «Ну и компания у нас подобралась! — неожиданно развеселилась девушка. — Еще и разит как следует после свалки-то. Таких в темном переулке встретишь, на всю жизнь заикой останешься». Прохожих навстречу почти не попадалось. Фонарей здесь не было; узкие улочки прятались в сумеречных тенях. И все же район нельзя было назвать обезлюдевшим: где-то неподалеку шипел и постукивал большой механизм, из подвальных окошек то и дело доносился звон и лязг.
— Старые доки, — подал голос пикт. — Раньше тут было куда оживленнее. После того как построили новый порт, корабли становятся на ремонт там.
Озорник свернул в узкий проулок, но Мусорная Голова внезапно остановился:
— Все. Дальше я не пойду. Удачи вам.
— Спасибо. Тебе тоже удачи; тебе и твоему племени.
Свет сюда почти не проникал, зато влаги было в избытке. Очевидно, в подвалах располагались прачечные: удушливые облака пара застилали все вокруг, в воздухе стоял густой запах мокрого тряпья. Внезапно впереди мелькнул голубоватый отблеск — быстрый, словно проскочила искра.
— Что меня больше всего поражает в пиктах — так это их чутье, — нервно усмехнулся Осокин. — Наш друг смылся очень вовремя, буквально за минуту до начала неприятностей.
— А у нас что, неприятности? — удивилась Ласка.
— Похоже на то.
Искра вспыхнула снова, уже ближе, — а вслед за тем облака пара приняли вдруг очертания человеческой фигуры. Призрак вытянул руку в повелительном жесте, приказывая остановиться. Озорник замер. Ласка во все глаза разглядывала удивительное существо. Силуэт его то расплывался, то вновь становился четким — словно пар был заключен в стеклянный сосуд, имевший форму человеческого тела. Слева, там, где должно располагаться сердце, у призрака пульсировал голубоватый огненный шар размером с теннисный мяч — бледный, как пламя горящего спирта. Время от времени из него били ветвистые пучки молний, таких же бледных, еле видимых — они расползались по телу призрака, словно сеть кровеносных сосудов.
— Эт чего за диво?! — удивился Потап.
— Не знаю. Но, похоже, как раз то, ради чего мы сюда пришли. — Озорник шагнул было вперед, но призрак коснулся его груди. Осокин с воплем отпрянул.
— A-а, черт!!! Зараза!!! — Он судорожно тряс куртку. — Эта штуковина горячая, словно раскаленное железо! Должно быть, перегретый пар…
Призрак резко махнул рукой: «Убирайтесь!» Озорник отрицательно помотал головой. Существо угрожающе надвинулось. Ласка, закусив губу, встала рядом со своим напарником и вцепилась ему в плечо. Призрак был так близко, что девушка чувствовала идущее от него влажное тепло.
— Делайте, как я, — бросил Озорник и сел прямо на землю, скрестив ноги.
Среди клубов пара возникла еще одна туманная фигура, затем еще и еще. Призраки,
— Смахивает на приглашение, не находишь?
Сопровождаемые призраками, они двинулись вперед. Проулок становился все уже, теперь это была просто щель меж глухих стен. Резко воняло аммиаком, под ногами хрустело кирпичное крошево. Ласка не выдержала и оглянулась. Призраки не отставали; теперь, когда вокруг была темнота, голубоватые огни в их телах проступили явственней. Иногда сеточка бледных молний обрисовывала даже лица — впрочем, на столь краткий миг, что удержать их черты в памяти не получалось. Проулок заканчивался тупиком. Озорник порылся в карманах куртки, достал коробок и чиркнул спичкой. Слабый огонек высветил на миг ржавую железную дверь.
— Ох, не нравится мне все это, — пробормотал Потап.
Внутри здания было немногим светлее: тусклые масляные лампы едва разгоняли мрак. Посреди огромного, словно футбольное поле, помещения возвышалась исполинская конструкция: она занимала почти все пространство, от пола до крыши. Клепаная броня бортов, трубы, короткие и толстые, чуть скошенные назад, множество трапов — стальные, деревянные, веревочные… Здесь пахло угольной пылью, речной тиной и ржавчиной. Непривычные очертания корабля сбивали с толку; он походил на огромного жука-плавунца, фантасмагорическое насекомое, созданное капризом безумного инженера… Призраки вновь обступили незваных гостей, заключив их в круг. Несколько существ заструились по направлению к судну. Перемещались они совершенно беззвучно — и раза в два быстрее, чем смог бы человек. Очевидно, у них был некий способ передавать информацию: хотя за все время пути Ласка не слышала от призраков ни звука, по палубе корабля вскоре загремели шаги. Несколько вооруженных до зубов мужчин спустились по трапу и подошли к пленникам. Их предводитель поднял фонарь — и сердце девушки екнуло.
— В рот мне ноги!!! — пораженно рявкнул капитан Стерлинг. — Это ж та самая парочка!!!
Джек Мюррей ворвался в кабинет Фальконе, словно ураган, и швырнул ему на стол газету.
— Господи, Джек, что с вами?! — Книготорговец откинулся на спинку кресла.
— Вы еще спрашиваете?! — На скулах журналиста выступили красные пятна. — Вы! Соучастник убийства!
— О каком убийстве вы говорите? — спокойно поинтересовался Фальконе.
— А то вы не знаете! — процедил Джек.
Сильвио развернул газету.
— Трагическая случайность… Томас Эндрю Финкелстайн, нотариус… Так… Поскользнулся на крыльце собственного дома, упал и сломал шею.
— Да не прикидывайтесь вы! — с отвращением бросил Мюррей. — Том оставил после себя безутешную вдову и двоих детей. Не хотите посмотреть им в глаза, а? Где этот чертов француз и его громила?!
— Если вы имеете в виду мсье Легри, то он снимает номер в отеле. Имеющий Зуб при нем, полагаю. А что вы намерены делать, Джек? Следствия не будет, это несчастный случай.