Властители льдов
Шрифт:
Но, Алирцы свято чтили права покупателей и делали все для того, чтобы покупки были приятными и удовлетворяли потребностям клиентов. Сейчас, мы готовились войти в ворота второго по значению города Алирии - Лиош. Это был портово-торговый город, имеющий прямой выход в море, большой порт и обширное внутреннее устройство. Были здесь базары, где покупатели могли торговаться, как только заблагорассудится; торговые павильоны, где все цены были фиксированы и облагались налогами; рабовладельческие аукционы; животноводческие рынки; рестораны; таверны; гостиницы; чайные дома; дома порхающих, где ждали мужчин
'Словно, домой вернулась', подумала я, провожая взглядом вот такую вот алирку, с ног до головы укутанную в черное.
– Я никогда не привыкну, как здесь относятся к людям, - сквозь сжатые губы процедил, Олаф.
– Да уж, - ответил ему Кельм.
– Предложи я, своей Хельге вот такой наряд, и потом бы зубы выплюнул...
– Это верно, сын. Наши женщины молчат только, когда спят. А скажи им, чтобы они не смели и смотреть на нас, так сами же нам веки и прикроют, - густым басом захохотал Олаф.
– Это правда?
– тихо шепнула я Брэйдану.
Он непонимающе посмотрел на меня. Казалось, даже не слышал того, о чем говорили его товарищи.
– Что?
– Что у вас женщины свободны?
Брэйдан нахмурился, как бы все ещё не понимая вопроса, а потом ответил:
– Жена - шея, муж - голова, куда шея повернет, туда голова и смотрит, так у нас говорят. И, это правда, женщины обладают теми же правами, что и мужчины, вольны в выборе профессии, мужа, того, как им жить.
– И каково это?
– мне, правда, было интересно, как это устроено у них.
– Хреново, - вместо Брэйдана ответил Стефан, - никакого покоя нет, зажрали совсем!
– У него пять девочек, - улыбнувшись, шепнул мне Брэйдан.
– Очень своевольных девочек.
– Они демоны в юбках! То им бусы надо, то гребешки, то платья, то колечки, то чего-нибудь вкусненького, а как поесть приготовить ни одной на месте нет!
Отряд дружно хохотал под негодующие вопли Стефана, в то время, как все мы оплатив проездную пошлину, вошли в ворота Лиош.
– Чего вы ржете, вам бы так! Легче удавить, чем прокормить, - уже себе буркнул Стефан, с интересом начиная осматривать окружающее пространство.
– И, если, решишь у нас за кем-нибудь приударить, парень, имей в виду, терпеть ваше аирское отношение наши девушки не станут. Они и за меньшее готовы в бороду вцепиться, а тут, - уже тихо пробормотал он, продолжая крутить головой по сторонам.
– Учту, - хмыкнула я, а Брэйдан загадочно улыбнулся.
Единственной широкой улицей в Лиош была та, по которой мы сейчас ехали. Центральная торговая улица, пересекала весь город и выходила, как раз к порту. От этой улицы, тонкими веточками, расходилось множество других, более узких, но не менее оживленных. Повсюду толкался суетливый народ. Архитектура Лиош была очень
Вдоль тротуаров, гордо вышагивали Алирские мужчины, облаченные в длинные, по самые пятки, рубахи, открытые сандалии и, в зависимости от положения, тонкие обручи на головах. Кто по богаче, надевал обруч, инкрустированный драгоценными камнями и золотом, мужчины низших сословий, носили простые кожаные. Вслед за богатыми хозяевами, семенили рабы. Иногда это были рослые парни в воинском обмундировании, но с неизменной железной полоской на шее, или хорошенькие девушки в откровенных нарядах, встречались дети, совсем ещё малыши, но с такими же железными полосками, навеки перечеркивающими их жизни в мире Алирии.
– Твари, - жестко сплюнул Рик, смотря потемневшим взглядом вслед такому вот хозяину с детьми на 'поводке'.
– Mord der torre (Сдохнешь сегодня), - прошипел он, едва слышно, сжимая кулак, и дергая какие-то энергетические нити.
Волнение было ощутимым, меня аж передернуло, оттого, как сильно заволновалось окружающее пространство.
– Alisch!(Хватит!), - рыкнул на него Дэйм.
– Не за тем пришли.
– Ya, but est er mord under! (Да, но он все равно сдохнет) - зло прошипел Рик в ответ.
– Что происходит?
– обратилась я к Брэйдану за разъяснениями.
– Ничего, Дэй, ничего, - тихо ответил он.
– Рик ещё молод, ему тяжело сдерживаться.
– Он что-то сделал с тем алирцем, я чувствую, - не отступалась я.
– Он разорвал его энергетические нити, что поддерживают жизнь в любом организме, - ответил Брэйдан, и посмотрел мне в глаза, ожидая моей реакции на произошедшее убийство.
– Это его выбор, - скупо ответила я, понимая, что не знаю, как правильно. Просто, не знаю.
– Я понял.
– Ты не одобряешь?
– Нет, но и не осуждаю, не мое право. Я не знаю, как должно быть, - правдиво ответила я.
– Иногда, я не говорю о данном случае, но приходится решать, выбирая из двух заведомо неверных вариантов тот, с которым ты сможешь жить.
– Брэйдан, - посмотрела я на северянина, - убийство для даосцев неприемлемо, не потому, что мы столь романтичные натуры, не понимающие, что есть люди, которые этого действительно заслуживают, нет, мы это очень хорошо понимаем. Но, знаешь ли ты, что бывает с тенями, которым приходится убивать?
– Нет, - он смотрел на меня как-то иначе, словно я открывалась для него с совершенно другой стороны.
– Мы теряем себя в крови других людей и не людей. Растворяемся в их боли, теряем способности, исчезаем, нас просто стирают из реальности, как гнилое ненужное пятно. Я могу убить, но я же буду страдать за это куда больше, чем освобожденная от телесной оболочки душа. И, жить дальше, мне будет очень тяжело.
– Расскажешь мне потом подробнее?
– спросил он.