Влечение
Шрифт:
— Прости, папа. Я ужасная эгоистка!
Но в голове пойманной птицей бились слова: «Мой сын, мой мальчик, мой…»
Мысли перекинулись в прошлое. В памяти Бетт была одна потаенная ячейка, где хранилось однажды посеянное и до поры до времени законсервированное зерно сомнения. Оно вдруг пустило корни и начало разрастаться.
— Иди на свое место, — попросила она Йена. — Прости за скандал. Ты прав, это не имеет никакого отношения к Мишель.
Йен вздохнул с облегчением. Заказал кофе и две порции бренди, хотя Бетт была не расположена
— Девочка моя, тебе нужно влюбиться. Мне было бы легче, если бы я знал, что на свете есть какой-нибудь симпатичный молодой человек, который о тебе заботится.
Бетт подняла голову и посмотрела сквозь него.
— Не беспокойся. Мне никто не нужен. Но когда-нибудь он обязательно подвернется. Всегда кто-нибудь подворачивается, не правда ли?
Откуда ему было знать, что оптимизм дочери был замком, построенным на песке? Он с чувством произнес:
— Хочу, чтобы ты была счастлива, Бетт. Если кто и заслуживает счастья, так это ты.
В коридоре здания суда было нечем дышать из-за большого скопления людей, которые потели и выдыхали сигаретный дым. Кафельный пол был грязен, а все стулья — заняты. Люди переговаривались, консультировались шепотом. Однако все мигом смолкли, когда пристав выкрикнул имена ответчиков, которые должны были предстать перед судом.
Роб сидел и смотрел в пол. Джесс время от времени вставала и выходила на улицу за глотком свежего воздуха, а Роб ни разу не шелохнулся.
У Майкла Блейка в этот день слушалось дело еще одного клиента — об угоне автомобиля, — так что он разрывался между Робом и этим парнем и его родственниками, нечувствительный к шуму и скученности.
— Здесь всегда так? — спросила его Джесс. Она сразу прониклась к адвокату теплым чувством за то, что он постарался не показать свое удивление, когда увидел ее с Робом. Просто пожал руку и ничего не сказал.
— Без вариантов. В конце концов к этому привыкаешь.
Он открыл потрепанный портфель и нахмурился при виде кипы справок. Они сидели втроем на пластмассовых стульях, соединенных в ряд; их соседями были двое подростков и их тучные мамаши. Одна все время орала на степенного, явно нечувствительного к ее крикам адвоката.
Майкл объяснил Робу:
— Все материалы по твоему делу собраны, можно начать готовиться к защите. Как только назначат дату слушания, мы затребуем у обвинения твое дело и изберем линию поведения: будем ли мы придерживаться той линии, что это был несчастный случай, или предпочтем небрежное вождение.
— Это был несчастный случай, — в который раз повторил Роб, не поднимая глаз.
Майкл Блейк не выдержал и бросил взгляд исподтишка на Джесс. Он снял пиджак и повесил на спинку стула; под мышками образовались потные круги. Накануне Джесс постирала и погладила Робу рубашку и настояла на том, чтобы он надел галстук. Он пожал плечами и уступил, но сейчас она поняла свою ошибку. На фоне других, имевших неряшливый
Под испытующим взглядом адвоката Джесс почувствовала себя ненормальной. Место убитой горем матери — в рядах обвинения, а не защиты. Но она была полна решимости защитить Роба.
— Это мог быть только несчастный случай, — тихо проговорила Джесс; Майклу пришлось наклониться, чтобы расслышать ее слова, заглушаемые воплями разгневанной матроны.
— Вы поэтому пришли, миссис Эрроусмит? — осведомился юрист.
— Пришла, потому что Роб попросил меня об этом.
— Понимаю.
— Роберт Эллис! — выкрикнул пристав. Потом сверился со списком и повторил имя Роба.
— Идемте, — сказал Майкл.
После долгого ожидания сама судебная процедура оказалась до смешного короткой. Было оглашено обвинение: причинение смерти вследствие небрежного вождения в нетрезвом состоянии. Роб смотрел в пол, а Джесс — ему в затылок. Обвинитель попросил на подготовку шесть недель. Судьи быстро посовещались. После определения даты следующего слушания Роба отпустили при условии, что он будет ночевать только у себя дома.
Судья грозно уставился на Роба, и у Джесс зашевелились волосы на затылке. Она вдруг почувствовала себя львицей, защищающей своего детеныша.
— Если вы нарушите предписание, мистер Эллис, вы понесете наказание вплоть до заключения под стражу. Вам понятно? Мистер Блейк, вы гарантируете выполнение вашим клиентом решения суда? Благодарю вас.
Их отпустили. Джесс последовала за Робом и Майклом в коридор. Толкотня и шум стали еще сильнее, хотя еще недавно казалось — хуже некуда.
Майкл Блейк выглядел удовлетворенным.
— И никаких побочных обвинений.
— Почему? — спросила Джесс.
— Наверное, за недостаточностью улик. Или по причине отзыва заявления.
Значит, девушка Дэнни и ее подруга то ли сами решили, то ли их уговорили не возбуждать дело о покушении на изнасилование.
Роб впервые за весь день вспомнил Кэт. Интересно, повесила ли она на стенку ту акварель. Он живо представил, как она роется в своих шкатулках и ящичках в поисках портновской булавки и как булавка отлетает, когда девушка, склонив голову набок, отходит на шаг назад, чтобы полюбоваться своей работой. Картина падает изображением вниз на кровать. Кэт чертыхается и вновь принимается за поиски — на сей раз подходящего гвоздя. А потом забивает гвоздь туфелькой.
Мать Дэнни тронула его за локоть. Роб дернулся.
— Может, пойдем отсюда?
На улице им пришлось переждать колонну грузовиков, устремившихся к кольцевой. День был ветреный; ветер кружил над головами обрывки газет и раздувшиеся, как воздушные шары, полиэтиленовые пакеты.
— Насчет условий освобождения на поруки, — начала Джесс. Ей пришлось повысить голос, чтобы перекричать шум уличного движения.
— Миссис Эрроусмит, — перебил ее Майкл Блейк, — вы хотите ему помочь?