Влюблен и очень опасен

Стоун Джиллиан

Поезд резко качнуло. Что-то случилось.

– Мы тормозим.

Рейф прижался лицом к стеклу.

– Вот черт.

Глава 14

Фанни застонала.

– Что теперь?

Рейф потянул ее за руку, заставив подняться.

– Леди, прошу нас извинить, – с вежливым поклоном сообщил он соседкам по купе и направился к выходу, ведя за собой Фанни.

Она побежала вслед за Рейфом по коридору к заднему тамбуру вагона. У выхода в тамбур Рейф резко обернулся и сказал:

–

Поезд остановили стоп-краном.

У Фанни участился пульс. Она уже успела привыкнуть к подобному развитию событий. Еще на вокзале у нее возникло предчувствие, но она не придала этому значения.

– Кто остановил? Наши злодеи-франты?

– Мы не станем задерживаться, чтобы это выяснить. – Рейф отодвинул тяжелый засов и дверь распахнулась.

Фанни отшатнулась.

– Поезд все еще движется.

Рейф ободряюще кивнул.

– Не бойся, я тебя поймаю.

С этими мало воодушевляющими словами он сбежал по ступеням и спрыгнул. Щурясь от ветра, Фанни смотрела, как вспорхнули фалды его пиджака. Он сумел приземлиться на ноги, но радость ее, увы, была не долгой: сложившись пополам, Рейф упал на бок и исчез из виду, покатившись с насыпи.

– Рейф! – закричала Фанни, застыв от ужаса. Ей следовало спрыгнуть с поезда прямо за ним, но ловить ее было некому. Закусив губу, она сделала шаг вниз по железной лестнице, отчаянно надеясь, что внизу окажется трава – хоть что-нибудь, чтобы смягчить удар.

Голос Рейфа едва пробился сквозь скрежет колес и шипение пара. Рейф кричал что-то о пологом склоне, пытаясь, видимо, ее обнадежить.

– Прыгай, Фанни! – приказал он, и она, подобрав юбку, отпустила поручни. Думать она не могла. Фанни закрыла глаза. Будь что будет.

Холм оказался гораздо жестче на ощупь, чем на вид. От удара о землю у нее посыпались искры из глаз – так было больно. Она кувырком полетела вниз, по кочкам, по камням, по колючим кустам.

Наконец все закончилось. Обхватив себя руками, она лежала на земле. В голове гудело, она с трудом могла дышать. Фанни знала, что скоро она почувствует боль – острую, пронизывающую – явный признак того, что она переломала себе кости. Всхлипнув, Фанни облизнула губы и почувствовала соленый привкус крови.

Сделав над собой усилие, она приподняла голову. Платье задралось до бедер, чулки порвались во многих местах, колени были ободраны.

– Фанни! – Рейф, цепляясь ногтями за осыпающийся грунт, поднимался к ней с подножия холма. – Ты в порядке? – Оказавшись в надежном кольце его рук, Фанни расслабилась. И тогда полились слезы.

Рейф качал ее в объятиях и гладил по спине. И как ни странно, боль стала утихать. На этот раз с ее согласия он ощупал ее руки и ноги на предмет обнаружения переломов, заботливо спрашивая, не болит ли где. У Фанни все плыло перед глазами – слезы текли рекой. Он смахивал их с ее щек.

– Надо было мне тебя поймать.

Теперь у нее началась икота.

– Кости целы? – спросила она и утерла лицо рукой в перчатке.

–

Мы оба целы. Если не считать синяков и ссадин. – Он ухмылялся, Фанни была почти в этом уверена. – Боюсь, что твоей новой шляпке повезло меньше. – Она отколола шляпку. – Видишь? Дыра в тулье, и букет поредел.

Фанни воткнула шляпную булавку в остатки шляпы.

– Помоги мне подняться.

Рейф обхватил ее за талию, заботливо помогая подняться. Поставив Фанни на ноги, он еще долго ее не отпускал. Слишком долго.

– Я вполне могу держаться на ногах без посторонней помощи, – заявила она, оттолкнув его. Колени у нее дрожали. Он попытался обнять ее для придания большей устойчивости. – Отпусти меня, Рейф. Я сама могу идти. – Сделав несколько шагов, Фанни, морщась от боли, захромала обратно.

– Тебе больно.

– Пустяки. Потянула лодыжку, только и всего.

Рейф опустился на корточки.

– Можно?

Фанни подняла глаза одновременно с нижней юбкой. Рейф вытянул шею, чтобы получше рассмотреть травмированную ногу.

– Да, вижу припухлость. – Он осторожно пощупал ее лодыжку. – Тебе нельзя ступать на эту ногу.

Фанни отпустила подол.

– Я не желаю это обсуждать, – заявила Фанни и, прихрамывая, стала спускаться вниз. – Нам здесь задерживаться ни к чему.

Рейф поднялся во весь рост.

– Фанни, позволь, я тебя понесу.

– Обойдешься!

Рейф затрусил следом.

– Мне твои слезы пришлись по душе. Ты была такая мягкая и доверчивая, когда плакала. Я было подумал, что ты повзрослела и превратилась в женщину.

Фанни развернулась и заехала ему по физиономии безнадежно испорченной шляпкой.

– Ой! – Рейф присел и попятился.

Тут же пожалев о своей выходке, Фанни закусила губу.

– Прости. Ты в порядке? – Она заметила красный рубец у него под глазом и уронила шляпку.

Рейф зажмурился, открыл глаза, снова зажмурился. Глаза его метали гневные искры.

– В полном порядке, если не считать, что я чуть не ослеп на один глаз!

– Но, Рейф, не надо было нести эту чушь насчет моих слез. Ты же знаешь, как я это не люблю. Вам, джентльменам, отчего-то кажется, что вы делаете женщине комплимент, указывая ей на ее слабости. – Фанни замолчала, переводя дух. – Однако на деле эти намеки оскорбительны. «Ах ты моя бедная овечка, как ты чудесно беззащитна». Противно слушать.

Рейф смотрел на нее во все глаза.

– Беру свои слова обратно. Я совсем другое хотел сказать: какой несносной и вздорной ты бываешь! – Рейф отвернулся и принялся изучать раскинувшееся впереди поле. – Трава недостаточно высока – нам в ней не укрыться. Нам надо попасть вон в ту березовую рощу. А для этого придется перейти поле.

Фанни едва плелась, морщась от боли при каждом шаге. Рейф шел рядом.

– Честно говоря, твоя суфражистская риторика мне претит точно так же, как тебе моя лесть. Помимо права голосовать, что ты еще надеешься с этого получить, Фанни?