Влюблен и верен
Шрифт:
— Пенни?..
— Не дави на меня, Даниэль, пожалуйста, — попросила она. — Я не готова дать тебе ответ.
Пришел официант убрать со стола. Хотя Пенни приехала в ресторан голодная, она уже сомневалась, что справится с основным блюдом.
— Сожалею, Пенни, и повторю извинение тысячу раз, если это поможет. — Он не сводил с нее шоколадных глаз. — Я так виноват перед тобой, это просто убивает меня. Даже если мы не сможем быть вместе, мне нужно знать — ты простила меня?
— Я знаю, ты сожалеешь. — Она взглянула на
В его глазах мелькнула тень надежды. Но Пенни не намеревалась давать ему ложных обещаний, так как и сама еще не знала, что произойдет.
— Рано или поздно я смогу простить тебя, так как ты — отец моего ребенка. Но возможно ли забыть измену мужа? Я не знаю...
За столом воцарилась напряженная тишина.
— Признайся честно: смог бы ты простить неверность мне? Боль, которую я чувствую... — она замолчала, решив, что и так слишком много сказано. — Я не могу ответить тебе прямо сейчас.
От ее слов ему стало трудно дышать, но он сделал над собой усилие и через секунду вернул себе самообладание.
— Попробуем ягненка, пока не остыл? — Даниэль натянуто улыбнулся.
Она ответила ему, наполнив свой бокал вином. Может, вино поможет ей принять самое важное решение в ее жизни?
Даниэль понимал — сегодняшний вечер определит всю его дальнейшую жизнь.
Потерять Пенни для него было то же, что для смертельно больного — лишиться поддерживающего жизнь аппарата. Пенни всегда была неотъемлемой частью самого Даниэля. И у него хватит силы воли и настойчивости, чтобы все исправить!
Черт, он не раз был на краю гибели в кабине вертолета. Способность выживать у него в крови.
— Спасибо за ужин, Даниэль. Все было замечательно!
Он был благодарен жене за попытку поддерживать обычную беседу. Даниэль вообще не ожидал от нее такой сдержанности. Ей следовало накричать на него, отругать, ударить. Она чувствовала себя несчастной, и он страдал оттого, что был тому причиной.
Пенни всегда была сильной. Женщина не сделала бы карьеру в армии, если бы не обладала умом, мужеством и находчивостью. У его жены были все эти качества.
— Хочешь прогуляться, прежде чем ехать домой? Она колебалась, но снова удивила его:
— Пожалуй.
Солнце давно село, и стало прохладно.
— Пен...
— Даниэль...
Они засмеялись — второй раз за вечер.
— Посвежело, — заметил он и вопросительно посмотрел на нее.
— Я хотела сказать, что больше не собираюсь ссориться до отъезда.
Он засунул руки в карманы джинсов, не зная, что еще с ними делать.
— Я тоже не хочу ругаться с тобой, Пен.
Она обхватила себя руками, чтобы стало теплее, и ему трудно было удержаться, чтобы не обнять ее.
— Я не так долго пробуду дома, чтобы мы
— Невозможно изменить то, что уже случилось, Пенни, но я хочу сказать...
Пенни жестом прервала его. Он замолчал.
— Мне нужно пройтись, — сказала она. Даниэль ускорил шаги, чтобы не отставать от жены. — И я должна знать подробности.
От неожиданности он вздрогнул:
— Пенни, нет!
Она остановилась и схватила его за руку, заставляя повернуться к ней лицом:
— Это не вопрос, Даниэль. Мне нужно узнать все, чтобы попытаться понять. Я не хочу спорить об этом. Я просто требую, чтобы ты рассказал.
Несмотря на прохладный воздух, струйка пота блеснула на лбу Даниэля.
Его руки в карманах стали липкими.
— Не знаю, смогу ли... Черт, это слишком... — он не хотел ранить жену еще больше.
Она бросила на мужа сердитый взгляд:
— Ты должен был подумать об этом, прежде чем напиться и заняться сексом с другой женщиной. — Она могла бы накричать на него, но ее слова прозвучали так тихо и спокойно, что он не посмел спорить дальше.
Пенни права. Если она хочет знать, то он должен рассказать ей.
— Хорошо! — выкрикнул он, догоняя ее. — Хорошо, — повторил он уже мягче.
— Не смотри на меня, — попросила она, глядя вперед и ускоряя шаг. — Просто ответь мне и не извиняйся. Не говори лишнего, расскажи то, о чем я прошу.
Он кивнул, хотя она не могла этого видеть.
— Где ты познакомился с ней?
Это будет гораздо сложнее, чем он думал. Ему легче умереть, чем рассказывать жене...
— Мы с ребятами отмечали их возвращение с задания, — начал он, вспоминая подробности того вечера. Он был омерзительно пьян и, слушая разговоры товарищей об армейский делах, чувствовал себя как отправленный на скамейку запасных игрок, бывший когда-то сердцем команды. — Потом все ушли, и в баре я остался последним.
— Как ее имя?
Нет! Ни к чему эти детали...
— Пенни...
— Ее имя. — Она настаивала.
— Карен.
— И что было такого особенного в этой... — она поколебалась, как будто не могла выговорить имя той женщины, — Карен?
От звука ее голоса у Даниэля сжалось сердце.
— Я был мертвецки пьян, и мы болтали... Она тоже была пьяна. — Он взглянул на жену и удивился безучастному выражению на ее лице, словно она пыталась собрать факты, не осознавая их реальности. — Она недавно овдовела, я был одиноким и несчастным... И в конечном итоге мы как-то оказались у нее дома. Мы разговаривали и поняли, что оба очень одиноки... И как-то все это и произошло...