Влюбленная пленница
Шрифт:
Он пошевелился, и она зажмурила глаза, внимательно прислушиваясь к тому, как он встал на колени рядом с ней. Она замерла, стараясь дышать как можно ровнее. Малик погладил ее по волосам, а потом приложил ладонь тыльной стороной к щеке девушки. Резко поднялся, глубоко вздохнул, и она услышала, как он подошел к коврику и опустился на него.
Эми отважилась приоткрыть глаза и увидела, что мужчина лежит спиной к ней, небрежно прикрывшись плащом. Она прислушалась к его дыханию: вот оно стало ровным, тогда она вытянула
Почему он так нежно прикоснулся к ней? Это было не похоже на жест торговца живым товаром, а в планы его входило, несомненно, именно это. Зачем еще она ему нужна? Никто не домогался ее физически, и это только потому, что ему нужна максимальная цена за ее неоскверненное тело. Очевидно, для этого он и улегся сейчас рядом с ней – чтобы быть вполне уверенным, что никто другой не посягнет на нее. Эми не очень разбиралась в подобных вещах, но она внимательно читала газеты, и статьи о мятежниках произвели на нее глубокое впечатление. Она запомнила их в подробностях.
Веки девушки становились все тяжелее, а свет лампы все туманнее. Трудно было поверить в то, что она сможет спать в подобных условиях, но события сегодняшнего дня оказались слишком утомительными. Разум Эми подобрался к границе реальности, а потом незаметно и легко скользнул за нее.
ГЛАВА 3
Когда Эми проснулась, было уже совсем светло и в палатке снова сидела старуха. Подстилка, на которой ночевал бей, пустовала, не было и его самого.
– Где твой господин? – спросила девушка надзирательницу, но та, едва заметив, что Эми смотрит на нее, поднялась и вышла из палатки.
«Это уж слишком!» – подумала Эми с отчаяньем, глядя на свое еще недавно безупречное платье. После ночи, проведенной на сырой земле, оно походило на грязную тряпку. Голова была словно набита ватой, а в пустом желудке нещадно урчало. Но едва Эми успела отметить про себя все эти неприятности, старуха вернулась, неся миску с дымящимся мясом – таким же, какое пленница отвергла вчера.
– Это я есть не буду! – твердо сказала Эми, хотя голова ее уже кружилась от голода.
Женщина поставила миску на грязный пол. Эми отвернулась.
Старуха достала из-под шали кожаный кисет и начала бесстрастно скручивать папиросы.
В палатку вошла девочка, которая помогала с ванной и произнесла:
– Матка!
Старуха посмотрела на нее и, выслушав все, что девочка сказала ей, кивнула. Девочка ушла.
– Матка! – окликнула Эми.
Матка посмотрела на нее.
– Скажи своему хозяину, что я не собираюсь есть эту гадость. И вообще ничего не буду есть – буду голодать, до тех пор пока не умру. Не позволю продать себя, словно кусок мяса.
Матка явно не разобрала слов, но тон, которым они были сказаны, оказался красноречивым сам по себе. Однако
Таким образом Эми провела весь день, отказываясь есть. Матка не отходила от нее, занимаясь своими делами и, казалось, не обращая ни малейшего внимания на пленницу. Дважды Эми выводили на прогулку под присмотром охранников, и даже в те минуты, когда ей необходимо было остаться одной, унизительное наблюдение Матки не прекращалось.
Уже снова стемнело, ноги Эми затекли от бездействия и неудобной позы, когда в палатку стремительно вошел Малик и сделал Матке знак удалиться.
– Выгнал мою надзирательницу? – съязвила Эми, когда Матка исчезла. – А она так благотворно на меня действовала.
Малик присел рядом с ней на корточки, так, что его глаза оказались на одном уровне с ее и произнес:
– Тебе необходимо есть.
– Он говорит! Какое чудо!
– С тех пор как ты приехала сюда, ты еще ничего не ела.
– Ты прав! И очень наблюдателен! Именно так: если ты собираешься откармливать меня для невольничьего рынка, то тебя ожидает разочарование!
– Я заставлю тебя, – спокойно произнес Малик.
– Все тут же вернется обратно. Не веришь – попробуй.
Малик немного отодвинулся и продолжал так же спокойно:
– Ты доведешь себя до болезни.
– Это верно! А кроме того, стану слишком тощей, и тебе не удастся выгодно продать меня. Какая жалость!
– Ты не пробудешь здесь настолько долго, чтобы потерять вес, – отрезал Малик, легким движением поднимаясь на ноги.
– Что ты имеешь в виду? – забеспокоилась Эми, когда он отвернулся.
Он не отвечал.
– Развяжи меня! – закричала Эми, увидев, что Малик собрался уходить. – Не оставляй меня связанной, я не вынесу этого!
Ее голос прозвучал в пустой палатке. Он ушел.
Сара сидела в классной и проверяла тетради. С поклоном вошла Мемтаз и обращаясь к госпоже, проговорила:
– Паша Калид просит Вашего присутствия в приемной.
Сара кивнула. Последний раз обмакнув ручку в чернильницу, она исправила ошибку и поднялась.
– Побудь здесь, Мемтаз. Дети заняты – учат уроки. Я вернусь до того, как они закончат.
Сара взглянула на склоненные головки, а рабыня-черкешенка снова согнулась в поклоне.
– Если Нессиму надоест сидеть, поиграй с ним в мяч.
Сара вышла в холл как можно спокойнее, вспомнив то время, когда ей было запрещено ходить по дворцу без сопровождения евнухов. А сейчас она летала по коридорам, бесшумно ступая по мраморным розовым полам. Свечи, освещавшие дворец десять лет назад, недавно заменили на газовые лампы, но свет, который они отбрасывали на стены из песчаника, был немногим ярче. Два стража с алебардами поклонились при ее приближении, а затем стукнули жезлами по резным дверям.