Влюбленный лэрд
Шрифт:
В конце пути, уже подъезжая к замку, Лахлан постарался выбросить ее из головы. Предстояла жестокая схватка, и он должен был быть во всеоружии. Мысленно прокрутив в общих чертах предстоящий тяжелый разговор, обвинения, которые он намеревался надменно и презрительно бросить в лицо Даннету, Лахлан внутренне весь подобрался.
Но все эти словесные упражнения пока не очень-то ему помогали. Толстокожие – о чем не уставал ему напоминать Дугал – шотландцы предпочитали словам дело – предательский удар в спину, яд, а то и просто могли скинуть со стен замка. И, как ни
Когда его взору открылся стоящий на берегу залива замок Лохланнах, Лахлан был поражен. Замок поражал своими размерами, высотой стен и упиравшимися в небо серебряными шпилями. Зрелище было впечатляющим. В отличие от Акерджила, замок Даннета совсем не походил на груду грозящих обвалиться камней, и это больно задело самолюбивого Лахлана.
Когда карета въехала во двор замка, разозленный, задетый за живое Лахлан жаждал крови.
Послав к черту подготовленную им обвинительную речь, он легко выпрыгнул из кареты и замер от удивления, а потом разозлился еще больше. Даннет, как оказалось, устроил ему торжественный прием. Со всех сторон раздались приветственные крики, заиграли волынки. Во дворе замка стояла целая толпа народу, как будто Даннет нарочно согнал сюда всех слуг.
Впереди с важным и гордым видом стоял сам хозяин замка в шотландском килте. От одного лишь его вида злость Лахлана сделалась еще яростней. Ему показалось, что Даннет хотел нарочно его уколоть, намекнуть на то, как на самом деле должен одеваться настоящий шотландец.
Даннет был высокого роста, выше, чем Лахлан, и уже благодаря этому производил внушительное впечатление, а развитые мышцы и суровый вид только усиливали создаваемый эффект. Он не просто казался, он был настоящим воплощением дикой Шотландии. Темные длинные волосы, резкие черты лица и глубокий шрам на одной щеке довершали картину. Карие глаза смотрели на Лахлана серьезно и внимательно.
Открытый честный взгляд Даннета невольно подкупал своей искренностью. Казалось, человек с такими глазами не способен на обман и предательство. Один лишь его взгляд, не говоря уже обо всем облике Даннета, внушал доверие. Его обаяние подействовало на Лахлана точно так же, как и при первой встрече, но сейчас Лахлан поспешил себя одернуть, мысленно напомнив себе, что уже один раз попался на эту удочку.
– Ваша светлость, добро пожаловать в мой замок, – произнес Даннет.
Затем он представил свою жену. При взгляде на нее на душе у Лахлана стало тоскливо, он ощутил укол зависти. Хрупкая, нежная, она очень гармонично смотрелась рядом с мужем.
То, о чем так мечтал Лахлан, то, чего он был лишен, так легко досталось этому человеку.
Это было несправедливо. Но, увы, такова жизнь, в ней нет места справедливости.
Леди Даннет казалась абсолютно равнодушной к визиту герцога. Хотя раз или два она мельком посмотрела на гостя, словно удостаивая его вниманием.
Черт бы побрал этих надменных шотландцев вместе с их женами! Поди узнай, что скрывается за их притворной почтительностью.
Пожалуй, прав Дугал, уверявший его, что от шотландцев можно ожидать чего угодно,
– Прошу вас пройти в замок. Думаю, вы проголодались в пути. Для вас готово скромное угощение. – Леди Даннет махнула рукой в сторону дверей и слегка улыбнулась тонкими губами. Лахлану ее улыбка показалась по-змеиному коварной.
«Ого, будь начеку, Лахлан, – мелькнула мысль. – Как знать, не отравлено ли угощение».
Он быстро посмотрел на Даннета, как бы желая убедиться в справедливости своих подозрений, но на его невозмутимом лице ничего нельзя было прочитать.
– Мне надо немедленно с вами переговорить, – резко, почти отчеканивая каждое слово, произнес Лахлан. Он ни за что не желал откладывать неприятный разговор.
Лицо леди Даннет тут же изменилось, она быстро заморгала, губы слегка задрожали. Его явное нежелание быть сразу отравленным, очевидно, ее расстроило.
– Не хотите ли пройти в ваши комнаты, чтобы привести себя в порядок после дороги? – не унималась леди Даннет, видимо, все еще рассчитывая, что он позволит себя отравить.
– Нет, – отрезал Лахлан и, кивнув Даннету, спросил: – Нет ли у вас какой-нибудь комнаты, где можно было бы поговорить с глазу на глаз?
От такой напористости Даннет слегка растерялся, но, быстро придя в себя, ответил:
– Да, конечно, есть. Можно побеседовать в библиотеке.
Молча они вошли в замок. Лахлан шел следом за хозяином, все сильнее и сильнее распаляясь при мысли о предательстве Даннета. Перед глазами Лахлана мелькали красные точки, он находился в таком состоянии, что готов был выплеснуть свой гнев на кого угодно.
Но первым, на кого излился его гнев, был не сам Даннет, а его жена. Она шла следом за ними, по-видимому, намереваясь присутствовать при их откровенной беседе. Чего она, женщина, вздумала лезть в мужские дела?! Ей что, больше делать нечего?! Занялась бы лучше вышиванием или просто попила бы чайку.
У дверей библиотеки Лахлан обернулся к ней и надменно произнес:
– Леди Даннет, вы хотите взять что-то почитать?
Она вспыхнула, покраснела и, молча поклонившись, быстро удалилась.
Вот и хорошо. Откровенный мужской разговор не предназначался для нежных женских ушей.
Войдя в библиотеку, Лахлан, словно хозяин, уселся за большой письменный стол, тогда как Даннет сел на стул напротив. Однако Даннет держался спокойно и уверенно, не выказывая ни малейших признаков трусости. Разговор обещал быть нелегким, и нервы Лахлана напряглись до предела.
Вошел слуга с иссеченным шрамами лицом. Поставив на стол поднос с виски, он бесшумно удалился. Лахлан подозрительно посмотрел на свой стаканчик, вдохнул запах виски и тут же вспомнил Дугала, не раз предупреждавшего его об особом пристрастии шотландцев к яду – мол, именно так им нравится убивать своих врагов. Он не стал брать стаканчик в руки. Чуть ослабив галстук, Лахлан наклонился вперед и самым серьезным, едва ли не зловещим тоном произнес:
– Вы даже не представляете, Даннет, насколько вы меня расстроили.