Влюбленный виконт
Шрифт:
– В следующий раз я упомяну ее имя, хотя не уверена, что это что-нибудь даст.
– Спасибо.
Элизабет покосилась в сторону.
– Может быть, ты могла бы ответить услугой на услугу.
Эмилия – белокурая, одетая в этот теплый вечер в потрясающее платье из муслина лимонного цвета, с зонтиком в изящных пальчиках – была воплощением настоящей английской красоты: светлая кожа, блестящие волосы, схваченные на затылке, лазурные глаза в обрамлении длинных ресниц. Неудивительно, что Сент-Джеймс влюбился в нее. А Александр
– Как это? – Эмилия вопросительно подняла брови. – Неужели кто-то привлек к себе твое внимание? И Алекс его знает?
– Я имею в виду не такую услугу. Я беспокоюсь о брате, – напрямик сказала Элизабет. Эмилии можно доверять, в этом она ничуть не сомневалась. – Я знаю, что ты слышала о пари, которое имело место на днях. Насколько мне известно, весь Лондон взбудоражен.
Перед ними какой-то малыш бежал за щенком, и тот, и другой были очаровательно неуклюжи, а нянька поспешала за ними со снисходительным выражением на лице. Эмилия улыбнулась, глядя, как и щенок, и малыш упали, как замелькали пухлые ножки и виляющий хвост, как малыш залился смехом. Она согласилась:
– Да, я слышала.
Зеленая трава касалась их подолов, легкий ветерок ласкал кожу.
– Если тебе будет удобно, спроси у Алекса, не заметил л и он в последнее время, что с Люком что-то не так? Они хорошо знают друг друга, и если Алекс доверяет кому-то, так это ему или лорду Лонгхейвену. Мне бы и в голову не пришло просить о чем-нибудь этого ужасного маркиза, но ты, – сказала она многозначительно, – хорошо знаешь Алекса.
В голосе Эмилии прозвучала веселость:
– Полагаю, ты можешь это утверждать, поскольку он мой муж.
Слово «муж» вызывало в воображении смутные картины темных спален и тайных прикосновений, и Элизабет должна была признаться, что недостаток осведомленности о том, что именно влечет за собой замужество, все больше становился предметом ее размышлений по мере продолжения светского сезона.
– Ты всегда улыбаешься определенным образом, когда называют его имя. Неужели это на самом деле так…
Голос ее замер, потому что она не знала, как закончить фразу.
– Волшебно? – предположила Эмилия, понизив голос. – Я, конечно, не могу говорить за всех, только за нас… да.
– Я, право, не могу себе этого представить.
Пока что светский водоворот в достаточной степени увлекал ее, но никто не произвел на Элизабет особого впечатления. Молодые люди варьировали от фатоватых и пылких до уравновешенных и искушенных, но никто из них не возбуждал в ней особого интереса. Некоторые ей очень нравились, некоторых она находила приятными, но, в общем, все они вызывали у неё сомнение.
Она хотела влюбиться, понимала, что смотрит на весь этот процесс безнадежно романтическим взглядом, но раз такое случилось с Эмилией, так почему же это не может случиться и с ней тоже?
Губы ее подруги
– Ты хочешь сказать, что пока еще не можешь себе этого представить. Тут есть некоторая разница. Когда ты встретишь того, кто тебе нужен, все переменится.
– Хотелось бы мне разделять твою уверенность. – Элизабет скорчила грустную гримаску. – Но пока что замужество вовсе не кажется мне таким привлекательным.
– Я полностью разделяла твои взгляды, пока однажды вечером на моем балконе не появился таинственный незнакомец.
– На балконе?
– Ну не важно. – Эмилия помахала какой-то своей подруге. Лицо у нее было безоблачное как небо. – Я хочу сказать, что тебе нужно относиться непредвзято к тому, что тебя ждет впереди.
– Я соглашусь с тем, что ты сказала. – И Элизабет пробормотала разочарованно: – А пока мы ждем, когда я найду своего галантного принца, ты не могла бы поговорить с Алексом о Люке? Я не знаю, как поточнее описать его состояние. Он беспокоен, отчужден.
Они замолчали. Потом Эмилия кивнула.
– Я спрошу. Хотя и не могу обещать, что Алекс выполнит мою просьбу. Временами мужчины ведут себя очень странно.
Вспомнив о досадном отказе Майлза вмешаться, Элизабет мрачно ответила:
– Согласна.
Между ними воцарилось молчание, слышна была только детская болтовня и голоса людей, прогуливающихся по парку; Клонившееся к закату солнце усиливало идиллическое впечатление от вечера даже в самом центре большого города.
Пусть она наивна, пусть только что начала выезжать в свет и опыта у нее очень мало, но вдруг ей внезапно пришло в голову, что ее подруга полностью поглощена чем-то, что она такая с тех пор, как они начали свою прогулку, велев горничным держаться от них на приличном расстоянии. Взгляд Эмилии неизменно устремлялся на младенцев в колясках.
И вдруг Элизабет поняла. Она была не совсем несведуща, не совсем невежественна, а Эмилия так стремительно вышла замуж за пресловутого Сент-Джеймса…
– Вот оно что, – сказала Элизабет, широко раскрыв глаза.
Эмилия вспыхнула.
На берегу Серпентайна было много гуляющих, и они пошли прямо по траве, вместо того чтобы идти по одной из извилистых дорожек.
– Я не мистик, но некоторая интуиция у меня есть.
– Например?
– Ты все время смотришь на детей, пока мы гуляем.
– Разве?
– Ну конечно. – Предположение было высказано осторожно, но прямо. – Я могу предположить причину этого?
– Ты всегда была очень проницательна относительно человеческих чувств за исключением собственных. – Ее подруга осталась невозмутимой и веселой, лицо ее зарумянилось, что очень шло ей. – Ну да. Мы с Алексом ждем ребенка.
Вот почему, поняла Элизабет, леди Эмилия заехала к ней и сразу же предложила погулять в парке. Она дружески улыбнулась.
– Поздравляю.