Вмешательство извне
Шрифт:
Однако подобная слава столовой не останавливала тех учеников, которые хотели во время перемены спокойно побеседовать с друзьями не в узких и шумных коридорах школы, а с относительным комфортом – в просторной и чуть менее шумной столовой, сидя на удобном стуле за столиком. Таковы были и стражницы завесы – они только что расположились за одним из столиков и теперь ожидали прибытия ещё одного человека – Метта Олсена, который не заставил себя ждать – едва зайдя в столовую, он тотчас заметил подруг и помахал им рукой, направляясь к их столику, лавируя между учениками.
– Ну вот, все в сборе, – довольно констатировала Ирма,
– Какое занудство, – нахмурилась Корнелия. – У них что, больше тем для разговоров нет? Только и слышно «Путин то», «Путин сё», да «параллельные миры»…
– А чего ты от них хотела? – удивился Метт. – Они всё ещё в шоке. Да что там! Могу поспорить, что вы пятеро вели себя почти так же, когда стали стражницами, – юноша улыбнулся. – По крайней мере я помню себя, когда узнал, кто вы на самом деле…
– А уж мы-то как помним, – хихикнула Хай Лин, подмигнув подругам – те закивали.
– Ладно, так что вы решили? – Метт перешёл к делу.
– Мы не можем долго находиться здесь, – молвила Вилл. Сейчас это решение далось ей труднее, чем раньше – им снова придётся обмануть близких людей. А в последнее время это не нравилось Вилл всё больше и больше. – После школы мы отправимся в Меридиан, а здесь оставим астральные дубли, – она не знала, что было сейчас на душе у подруг, хотя прежде каждая уже дала согласие на этот план. Но с собой Вилл ничего не могла поделать – слишком долго она обманывала свою мать, чтобы это прошло безследно для её собственной совести. И теперь совесть, как молчаливый и безжалостный страж справедливости, и палач в одном лице, терзала душу и разум Вилл всё более усиливающимся чувством вины. Но на другой чаше весов было само существование Меридиана.
– Но Вилл! – выдохнул Метт – казалось, ему передалась часть переживаний возлюбленной. Он понимал, что она чувствует. Подруги тоже понимали, ведь каждая, хоть и по-своему, чувствовала сейчас то же самое.
– Так надо, Метт, – ответила Вилл. Хотя она желала бы сказать, что это не так. – Нам нельзя покидать Меридиан, когда он так нуждается в нас.
– Я понимаю, – кивнул юноша. – Мы с регентами будем помогать вам чем сможем и когда сможем. Даже тогда, когда это будет невозможно.
– Наверное, если бы Оракул был жив, он бы что-нибудь придумал, – проговорила Тарани.
– Да, – согласилась Ирма. – Его совет бы пришёлся очень кстати.
– Неужели всё действительно НАСТОЛЬКО плохо? – Метт посмотрел на Вилл. Не важно, что он уже получил ответ на этот вопрос – его волнение было слишком велико.
– Самое противное – мы не знаем, что нужно ящерам, – едва слышно проговорила Корнелия. – Если бы знать…
– Тогда у нас был бы более эффективный план, – кивнула Тарани. – Знаете, я тут вот о чём подумала…, – но девушка не успела договорить – привычный
Похоже, что после длительной осады «мавзолея» и множества безуспешных попыток проникнуть внутрь, лишь одна из которых увенчалась успехом, ящеры, наконец, уяснили всю тщетность своих усилий. Румянцев разглядывал площадь перед зданием, занесённую песком, с высоты птичьего полёта из окна Главного зала, как между собой называли помещение с саркофагом участники экспедиции, вынужденные держать оборону. Молодой учёный смотрел, как маленькие фигурки ящеров суетятся внизу, сворачивая лагерь, грузят тяжёлые орудия, которыми обстреливали здание, в огромные, похожие на морских черепах, корабли. И во всём этом учёному виделось какое-то зловещее предзнаменование. И, всё же, он продолжал смотреть. Мысли его вернулись к этому странному новому союзнику – искусственному интеллекту крепости Предтеч, который назвал себя Дервишем. Помимо чисто профессионального восхищения – уровнем и качеством технологий – он испытывал и смутное чувство неопределённости. Дервиш сказал, что поможет им, но с того момента никто больше его не видел. Сомнений в том, что он может помочь, не было. Но как? «А Васильев уж очень долго беседует с Крутовым. И ведь уже третий раз за день. У нас и новостей-то столько нет, что б их так долго рассказывать. Но хорошо хоть связь наладилась…»
– Молодой человек…, – раздался позади спокойный и деликатный голос. Румянцев обернулся – Дервиш стоял, оперевшись о саркофаг, и с интересом рассматривал учёного.
– Добрый вечер, – спохватился Румянцев. Дервиш лишь улыбнулся, ещё больше сбивая с толку учёного – он совсем не был похож на машину, и вёл себя как живой человек!
– Кажется, вы встревожены? – скорее констатировал, чем спросил Дервиш, подходя к окну, в которое минуту назад Румянцев обозревал город.
– Ящеры отходят, – кивнул молодой человек. – И мне это не нравится – похоже, что они к чему-то готовятся.
– Так и есть, – пожав плечами, ответил управляющий. – Завтра они собираются включить резонансный генератор. Я слышал их переговоры в пси-поле.
– Но это значит… Чёрт! У нас почти не осталось времени! – воскликнул Румянцев.
– Верно. Вот и Сергей Иванович так считает, – в зал быстрым шагом вошёл Васильев. – Он приказал нашей группе сделать всё возможное, чтобы не дать ящерам активировать последнюю узловую точку.
– Неужели? – улыбнулся Дервиш. – Вероятно, он рассчитывает, что вы уговорите меня уничтожить резонансный генератор.
– Да, – кивнул Петр Андреевич. – Это если вкратце.
– Уговоры не потребуются – я создан именно для этого, – посуровел Дервиш, моментально превратившись из «доброго волшебника» в «закалённого боями ветерана». – Однако я не успел активировать все системы крепости. Это не критично, но они могут понадобиться… Тем более я обнаружил в системе один, но очень мерзкий вирус – поражены мои системы наведения и защиты.
– Откуда он взялся? – полюбопытствовал Румянцев.
– Ящеры толпились здесь семь дней – вероятно, они его и запустили, – задумчиво отозвался Васильев. – Вы ведь неспроста заговорили о вирусе. Что вам нужно?