Вмешательство извне
Шрифт:
– Хорошо, – кивнул князь, вставая. – А тебе придётся лежать здесь, набираться сил… И мучиться от скуки, – он лукаво подмигнул сестре и вышел.
Князь шёл быстро, минуя коридор за коридором и совершенно не обращая внимания на попадавшихся по пути людей. Фобос на удивление быстро сумел освоиться на базе землян, которую ещё несколько лет назад хотел уничтожить. И вот теперь уверенным шагом он направлялся к камере перемещения. Он не знал, что его так встревожило, но чувствовал, что должен быть там, где открылся портал. Наконец, ему просто надоело идти, и он телепортировался…
Зрелище, представшее взору князя в
– Странник! – прошептал он потрясённо. – Не может быть!
– Все расступитесь! – почти в то же мгновение раздался другой голос – толпа послушалась, и в центр круга буквально ворвался Николай Звягинцев. Было видно, что он спешил. Учёный подошёл к лежащему на полу Страннику, склонился над ним, щупая пульс на шее. Для протокола. И так было понятно, что он мёртв. Лицо Николая омрачилось. А затем он посмотрел на Джайну, всё ещё продолжавшую плакать.
– Я не верю в это, – с чувством произнёс он, и каждое его слово было подобно тяжёлому валуну. Фобос тоже не мог поверить своим глазам. Всё, что он знал о Страннике, говорило о том, что такой человек не может умереть вот так просто. – Что случилось?
– Его убили, – ответил Фрейнар, но заметил жест Джайны – она сама хотела обо всём рассказать.
– Он хотел встретиться со своим… двойником, – собравшись с духом, начала девушка. Она знала,что будет больно вспоминать об этом. Но не знала, НАСКОЛЬКО. И, всё же, продолжила рассказ. Она поведала людям, собравшимся здесь, о том, что ей рассказал сам Странник. О его судьбе. О его мечте. О его величайшей ошибке. О муках совести, что преследовали его всю оставшуюся жизнь. И о его самой страшной тайне. О том, что он хотел всё исправить. И о том, как он погиб, защищая её, Джайну, от своего двойника.
Она говорила, и слёзы стояли в её глазах. Она говорила, и никто не решался её перебить. Она говорила, и в памяти воскресали образы недавнего прошлого, столь радостные и болезненные одновременно. Она рассказала всё. Но самое главное – поведала о той опасности, которую Странник хотел предотвратить. И когда она, наконец, закончила свой рассказ, никто не посмел проронить ни слова. Потому, что все теперь ЗНАЛИ. Не все были согласны, но от этого знания уже никуда нельзя было деться.
Молчание длилось долго. Звягинцев так и не встал с колен, застигнутый рассказом девушки врасплох.
Фобос… Фобос тоже не знал, что сказать. Да и нужно ли было что-то говорить вообще? Но ему по крайней мере было проще, чем остальным – он никогда не считал Странника союзником и другом, поэтому мог судить о нём и его действиях не предвзято. И, всё же, полученные сведения были столь необычны, что в них с трудом верилось. Хотя сомневаться в правдивости слов Джайны не приходилось. И, всё же, именно смерть Странника не давала князю покоя. Он отказывался поверить, что тот мог вот так запросто подставиться
И тут кто-то вдруг выкрикнул «Ура!» Это было так неожиданно, что все поначалу оторопели, вернувшись из своих мыслей к реальности. И потом – как же можно было провожать в последний путь криками «ура!» человека, совершившего – пусть и из благих побуждений – чудовищные по своим масштабам преступления и виновного в нападении ящеров? Как?...
Но тут крик повторился. Громче и торжественнее. И кричал уже не один человек.
Звягинцев встал, озираясь по сторонам. Он всё ещё не определился для себя, как теперь относиться к Страннику… И на этот раз троекратное громоподобное «УРА!», подхваченное десятками голосов, пронеслось по залу, заставив Николая вздрогнуть. О своих мыслях и чувствах он подумает после – сейчас надо было доложить о случившемся Крутову, решил он.
– Медицинскую бригаду с носилками в первую камеру перемещения, – распорядился учёный по рации, поднимаясь и глядя на безмятежное бледное лицо Странника. Покачал головой. Нельзя сказать, что он когда-либо считал его другом. Они и разговаривали-то от силы пару раз за эти несколько лет с его внезапного появления, изменившего всё. Также Звягинцева терзали смутные сомнения относительно Странника как союзника. В общем и целом Николай был к нему равнодушен, хотя испытывал определённую благодарность за то, что этот путешественник дал ему возможность работать не просто на переднем крае науки, но там, где до Звягинцева ещё не ступала «интеллектуальная нога» учёного. Но сейчас… Услышанное заставило Николая Владимировича пересмотреть свой нейтралитет в отношении Странника. И сейчас он ловил себя на мысли, что мир без этого человека будет уже не тот…
Пока учёный думал, подоспели медики и уже деловито укладывали Странника на носилки. Им не нужно было говорить, что делать – они прекрасно знали свою работу.
– Куда его забирают? – умоляющим взглядом посмотрела на Звягинцева Джайна.
– В морг, – сухо ответил тот. – Сейчас у нас нет времени, чтобы похоронить его как положено.
– А можно мне? – спросила волшебница. Учёный поднял на неё глаза, и кивнул.
Когда Джайна ушла вместе с медиками, уносившими тело её возлюбленного, и все остальные тоже начали расходиться – техники, военные, сотрудники лабораторий – каждый со своими мыслями. Но безразличных не было. Через пару минут в помещении остались лишь трое – Звягинцев, Фрейнар и Фобос. И каждый из них молчал, ожидая, что заговорит другой.
– Не думал, что буду сочувствовать человеку, которого совсем не знал… Тем более имея представление о том, что он делал, – наконец молвил Фрейнар, которому просто надоела тишина. Хотя он участвовал во множестве битв, но моменты вроде этого – когда бой уже отгремел и начинался подсчёт потерь ему никогда не нравились. Всегда задевали за душу.
– Многие возлагали на Странника большие надежды, – сказал Звягинцев. – И мы в прошлом, и ваша Гильдия сейчас. Он был своего рода символом… Забавно – хоть я столкнулся с ним около четырёх лет назад, но не знал о нём почти ничего. Пожалуй, из тех, с кем он общался, эта девушка знала его лучше всех.