Вмешательство извне
Шрифт:
– Вы – комиссар Гордон, – не то спрашивая, не то констатируя, сказал Симмонс, присматриваясь к этому человеку.
– Да, – кивнул Джим, подходя и пожимая руку Джейкобу. – Выходит, мистер Барретт и вправду с вами, – он оценивающе и с прищуром посмотрел на Эдгара.
– Я всегда там, где должен быть, – пожал плечами тот, давая понять, что разговаривать сейчас не хочет. Гордон кивнул.
– Пойдёмте, – сказал комиссар, и группа вошла в здание. Оказались в небольшом, но уютном вестибюле. Ещё вчера здесь было полно народу, а сегодня об этом напоминали разве что брошенные впопыхах вещи – вот у стены примостился
Направились к лестнице.
– Лифт не работает, – пояснил Гордон. – А даже если бы и работал, лично я бы не рисковал, – сказал он и замолчал. Ему всё никак не давали покоя полные боли и скорби глаза стражниц, с которыми он встретился взглядами пару минут назад. Комиссар догадывался, чем это вызвано – такие глаза он уже видел. Такие глаза бывали у тех, кто недавно потерял близкого человека. За время своей работы Гордон не раз сталкивался с этим взглядом. И всякий раз его сердце скорбело об ушедших. Так было и сейчас. Но он не желал говорить об этом.
Так в молчании, под звук собственных шагов, они преодолели пять этажей. На некоторых совсем не было света. Впрочем, это никого не удивляло. Удивляло то, что как раз кое-где свет, всё-таки, был.
– Нам удалось запустить резервный генератор, чтобы запитать передающую станцию. Если бы не это, мы бы с вами сейчас не были здесь, – сказал Гордон, останавливаясь на лестничной площадке шестого этажа. – Мы на месте.
– Вам удалось ещё что-нибудь узнать от…, – Симмонс посмотрел на Вилл, – Мэттью Олсена?
– Нет, – коротко ответил Джим, ведя группу по длинному коридору со множеством распахнутых дверей. – После нашего с вами разговора он больше ничего не говорил. Твердил лишь, что хочет видеть вас, мисс Вандом, – обернулся Гордон, остановившись на мгновение. – Но через какое-то время он просто умолк и замер, словно его выключили. Мы и Регенты пытались привести его в чувство, но ничего не вышло. Периоды, когда сознание ящера овладевает им, становятся всё длиннее и происходят всё чаще, – Гордон понимал, что его не просили рассказывать всё в таких подробностях, но чувствовал, что лучше рассказать всё сразу.
– Я не позволю судьбе отобрать ещё и его, – мрачно сказала Вилл, и вокруг неё замелькали электрические разряды.
– Возможно, вам удастся помочь ему, – с надеждой произнёс комиссар.
– Шэф! – окликнул его Пит, дежуривший у закрытой двери с надписью «Аппаратная». Его внушительный пулемёт был аккуратно прислонён к стене. – Так это и есть наши гости?
– Как видишь, – пожал плечами комиссар.
– А я ведь даже глазам своим сначала не поверил, когда корабль над нами завис. Думал, такое только в кино бывает…
– Ага. Как и нашествие пришельцев. Этого в окно было никак не заметить, – угрюмо сказала Ирма. Сейчас её злило и раздражало абсолютно всё. Но особенно – когда кто-нибудь шутил или радовался. Полицейский посмотрел на неё и лишь пожал плечами.
– Как там? – Гордон кивнул на дверь.
– Всё спокойно. Парень с места не сдвинулся.
– Открывай, – сказал комиссар.
Эта небольшая комната была чуть ли не под завязку заставлена всевозможной аппаратурой различных форм и размеров, так или иначе связанной с радиовещанием. Были здесь и микрофоны, и ресиверы, и древние архаичные монстры с бобинами магнитной плёнки, которые свой золотой век пережили пол столетия назад. Всё это великолепие освещалось тусклым светом пары старых лампочек Ильича. Причём круглосуточно, поскольку свободного места оставалось не слишком много – пятачок в несколько квадратных метров перед входом, и окна помещения из-за аппаратуры были не видны. И в центре этого небольшого пространства, точно истукан, стоял Мэтт Олсен. Он даже не шелохнулся и, казалось, не дышал, когда открылась дверь. Зато Наполеон и Хагглз обрадовались, увидев стражниц:
– Вилл, девочки! Как я рад, что вы целы! – котище даже хотел обнять их, но тут заметил, а скорее даже почувствовал душевное состояние девочек. И всё понял. – Сочувствую, – искренне сказал Регент, а Хагглз кивнул при этих словах.
– Лиллиан… больше нет, – прошептала Корнелия, борясь со слезами.
– Как? – едва не воскликнул Наполеон, шокированный известием. – Но как же… Ведь я же… Я её спутник… Она дала нам свою силу… Как же так? – ошарашенный и раздавленный, он сел на пол.
– Война не щадит никого, – сказал вдруг Мэтт Олсен. Чужим голосом. – Что же удивительного в том, что кто-то умирает раньше, чем мог бы?
– Значит, ты и есть воин империи Шао’ссоров? – спросил Крутов, нарушив своё долгое молчание. Симмонс и Баррет пока не вмешивались. Мэтт посмотрел на него сощурившись, будто раздумывал, стоит ли вообще отвечать.
– Да, человек, я – командующий офицер четвёртой ячейки Второй Экспедиционной армады Его Императорского Величества, Т’хасс, – наконец сказал он. – И я знаю, кто ты. Память Мэттью Олсена наполнена довольно интересными сведениями… хотя они и редки, а он сам всё ещё продолжает сопротивляться. Настоящий воин, – последняя фраза была произнесена с искренним уважением.
– Ты освободишь его немедленно! – властно сказала Вилл и в ту же секунду по комнате заплясали разряды – сейчас чародейка была очень похожа на Нериссу. Как ни странно, но молнии не никак не действовали на аппаратуру, сложенную здесь штабелями.
– Ты не причинишь мне вреда, не повредив Мэтту, – сухо сказал Т’хасс.
– Нас восемь против тебя одного, пришелец. Вместе мы сможем отделить твоё сознание от сознания Мэтта, – холодно сказала девушка. Сейчас, после всего, что случилось, после того, что довелось пережить стражницам, она была готова на всё, лишь бы избежать ещё одной потери. Потери, которая бы убила её саму.
– Верно. Можете. И тогда потеряете свой единственный шанс, – согласился «Мэтт».
– О чём ты? Пытаешься увиливать? – спросила Тарани. – Это безполезно!
– Мне не приятна сама мысль о том, что моё сознание сейчас в теле чужого… Это отвратительно. Память о поражении, которое вы, люди Земли, нам нанесли, до сих пор свежа, и никогда не загладиться. Но сейчас всё это не важно. Мой народ… мои браться по оружию застряли здесь, на вашей планете. У нас недостаточно сил, чтобы уничтожить вас, нет кораблей, чтобы вернуться на родину, и нет возможности изменить здешние условия под себя…